Annotation
Гарри довольно рано понял, что если хочет чего-то добиться, надо брать жизнь в свои руки. И взял. Попробуйте-ка теперь отобрать! В процессе.
Ясенева Ника
Глава 3. Диагон-аллея
Глава 4. Здравствуй, Хогвартс.
Глава 6. Тонкости прикладного зельеварения
Ясенева Ника
Ненаписанные дневники в монологах, диалогах и воспоминаниях
Глава первая. Дошкольник.
Сегодня тётя опять назвала меня ненормальным. Не забыла перечислить, какими гадами и сволочами были мои родители, тунеядцы и алкоголики. Когда мелким был, я верил и ночами плакал от обиды: у всех есть родители, бабушки-дедушки, а у меня все умерли, да и при жизни не отличались хорошим нравом. Сейчас я подрос и думаю, что не всё так просто. Тётя вряд ли когда перестанет меня гнобить. Но я намерен вырасти достойным членом общества, а потому придётся с этим что-то делать. Ведь почему-то же они взяли меня на воспитание, хотя я им совсем не нужен. Неужели у меня совсем не осталось родственников?
Вот, кстати, да.
Улучил момент, когда тётя была одна и в хорошем расположении духа: её розы признаны лучшими на нашей улице. Против обыкновения, она не обругала меня и даже согласилась выслушать. Я и спросил: а где мои родственники со стороны отца? Почему меня не отдали им? Тётя ментально напряглась и ответила, что ничего про них не знает. И - случайно или от неожиданности - проговорилась. "Тебя подкинули нам, как щенка, на крыльцо". Потом опомнилась, замахала руками и послала меня в сад чистить дорожки. Я не возражал. Мне было о чём подумать.
Итак, мои родители вели предположительно аморальный образ жизни. Когда они погибли, меня передали на воспитание в семью маминой сестры. Почему не папиной родне? Может, они были вовсе уж опустившимися маргиналами? Ведь откуда-то моя мама нахваталась вредных привычек, сгубивших её? Вряд ли из родной семьи, достаточно посмотреть на тётю и ставить впечатление о принципах воспитания её родителей.
Но меня подкинули. Почему? Может, не хотели, чтобы папина родня знала обо мне? Или сами и избавились от меня? Может, они эти... мафиози? И не захотели с детства растить из ребёнка преступника? Что ж, примем за рабочую версию.
Пришлось попотеть, чтобы снова поймать тётю одну. Она заметно напряглась, когда увидела меня, но всё-таки согласилась поговорить. Я и сказал, мол, тётя, я долго думал и решил, что какими бы ни были мои родители, но я хочу вырасти достойным членом общества. Ведь соседи будут смотреть на меня и видеть, как тётя меня воспитала. И если я стану благополучным ребёнком, тётей будет вся улица гордиться, что она справилась с такой наследственностью. Я эту речь две недели готовил. Даже перечитал в библиотеке кучу скучных книжек по психологии, мало что понял, но тёте хватило. Она даже не стала ругаться и сказала, что подумает об этом. Ура, прогресс есть!
На самом деле, я знаю, что тётю раздражает больше всего. Со мной иногда случаются всякие странные штуки - ну, там, волосы за одну ночь отросли или вазочка, которую Дадли расколотил, вдруг оказалась целёхонькой. Тётя каждый раз пугается и называет меня ненормальным. А я же не виноват! Я не могу этим управлять, оно само как-то делается. В библиотеке толком ничего не нашлось, только всякая муть про экстрасенсов и одержимых бесами. Я примерил на себя симптомы и решил, что до одержимости мне ещё далеко.
В школе к нам сегодня приходила тётенька-психолог. Я уныло водил ручкой по выданным нам тестам, рисовал несуществующее животное (поглазастее и позубастее), а потом меня осенило. После урока я подошёл к ней и спросил, могу ли прийти на консультацию. Она согласилась, только сказала, чтобы я обязательно приходил с родителями, так как я ещё несовершеннолетний. Чёрт! А вдруг тётя не согласится?
Согласилась. Я сам удивился. Миссис Дженкинс спросила, с какой проблемой я пришёл. Я объяснил, что, бывает, нервничаю, и у меня бывают вспышки. И я хочу, чтобы их не было. Она задала ещё несколько уточняющих вопросов, а потом попросила меня подождать в коридоре, пока она поговорит с тётей. Ненавижу, когда взрослые так поступают! Я прижался ухом к двери, но сумел разобрать только "... сирота...", "...повышенная тревожность...", "...нет необходимости...", а потом по коридору стали ходить люди, и мне пришлось уйти к окну и дожидаться тётю там.
Ну, что я могу сказать. Помогло. Живу я теперь не в чулане, а в маленькой комнатке наверху. По мне, так роскошные покои. Голодать больше не приходится, да и на одежду тётя разорилась - дешёвую, но новую и опрятную. Не знаю, о чём она говорила с дядей, но тот возражать не стал. За хорошую учёбу меня больше не ругают, и это весьма кстати: миссис Марпл наконец отметила мои успехи в математике и намекнула на участие в городском конкурсе. Дадли как раз выиграл очередные соревнования, так что тётя была доброй и не стала возражать. А самое главное - меня отдали на йогу в ближайший центр восточных практик. Миссис Дженкинс объяснила тёте, что там как раз учат правильно дышать, держать себя в равновесии, и что мне это пойдёт на пользу. Ключевым оказалось слово "бесплатно".
Занятия три раза в неделю, но я бы туда ходил хоть каждый день. Сначала я думал, что это скучная гимнастика, но наш тренер (имени его мы не знали, нам, детям, он предложил звать себя Гуру. Смешной. Наверное, пытался придать себе значимости. Да три четверти группы вообще не знает, что такое гуру, и сочли это слово именем!) сперва стал учить нас правильно дышать, расслабляться и освобождаться от лишних мыслей. По дому я успеваю делать гораздо меньше, но зато странного со мной давно не случалось. Соседки хвалят тётю за педагогический талант, она лучится удовольствием.
Сегодня я понял, что всё-таки отличаюсь от нормальных людей. Из трёх десятков детей в группе осталось восемь, остальные нашли себе занятия поинтереснее. Нам это только на руку: Гуру успевает уделить внимание каждому. И вот сижу я, дышу, пытаюсь увидеть внутренним оком пресловутые чакры... и вдруг вижу. Что-то внутри меня светится мягким золотистым свечением. От неожиданности я выпал из транса, но видеть не перестал. Другие дети казались тусклыми и серыми, только у одной девочки еле просматривались зеленоватые искры. Гуру был словно облеплен тончайшей голубой плёнкой, только не плотной, а как бы воздушной. Я вспомнил ощущения, когда со мной творилось "странное", и золотистый огонь послушно откликнулся, как хорошо вышколенная собака на зов хозяина. Я испугался, что чего-нибудь натворю, и постарался утихомирить его. Удалось.
Значит, тётя права? Я действительно ненормальный? Но откуда она знает? Неужели я такой не один? Может... может, мои родители как-то связаны с этим? Но у тёти спрашивать нельзя: хрупкий мир, которого мы достигли, этого не выдержит. Пусть лучше думает, что всё в порядке.
Три призовых места по математике - и миссис Марпл посоветовала тёте отдать меня в школу посильнее. То есть, ей, конечно же, приятно учить такой самородок, но мальчику нужен хороший старт, у него большое будущее, бла-бла-бла... Тётя в сомнениях. Я вкалываю на йоге, а после занятий убегаю на пару часов в ближайший парк поиграть со своим внутренним огнём. С тех пор, как я его увидел и начал с ним взаимодействовать, он заметно подрос и стал послушнее. Уже дважды я ловил себя на том, что вот-вот отмочу что-нибудь не то, но оба раза справился с собой. У соседей через дом поселилась несовершеннолетняя племянница с младенцем, и соседи переключились на перемывание косточек уже ей. А нас даже ставят в пример. Смешно.
Я знаю, кем хочу быть! Тётя одобрила и даже расщедрилась на платный кружок при школе. Компьютеры - это настоящее волшебство! Я выучусь и стану программистом, тем более, что мистер Моррингтон говорит, что за информационными технологиями - будущее!