Машинист, вероятно, впервые слышал такую речь, но рабочая солидарность была ему понятна, и он ответил:
— Отчего ж, можно и сортировать.
А наверху, в диспетчерской, идею «общего фронта» на ином, инженерном языке внушали начальнику смены рудника Верховцев и Лотов.
Обстоятельный разговор состоялся и в рудничном парткоме. Парторг рудника Палкин, низкорослый, подвижной, по профессии геолог, не заставлял себя агитировать.
— Да, мы должны держаться одного, — согласился он, выслушав делегацию, и сделал себе пометку: заслушать на очередном заседании парткома начальника рудника Рогова. — При ваших требованиях Рогову будет теперь жить труднее, — улыбаясь, заметил Палкин, поблескивая очками, — упираться будет.
— Мы вам поможем его перевоспитать, — проговорила Кострова. — Пригласим на свое партийное собрание. Пусть выслушает наши коллективные претензии.
В начале октября Вера Михайловна дописала последний листок в тетради, в которую в течение пяти месяцев день за днем вносила показатели опытов. Аппарат, сконструированный Верховцевым, дал возможность не только зрительно наблюдать, каким образом кокс отдает свою энергию доменной шихте, но и определить степень его роли во всем процессе.
Она провела чернилами жирную черту под колонкой цифр и поставила дату. Цифры в тетради представились ей раскаленными кусками кокса, бешено крутящимися в вихре газового потока. Вот так же метались ее мысли, пока не удалось найти нужный режим при проведении опытов. Но теперь-то она хорошо знала, как кокс дает тепло, ускоряет химические реакции, дробит, разрыхляет шихту, при каких условиях эти свойства проявляются лучше. Об этом ей и предстояло доложить начальнику цеха, каждый вывод подтвердить цифрами, ходом реакций.
Она позвонила Верховцеву и предложила пойти вместе к Бартеневу. Он отказался, сославшись на срочную работу. Верховцев добровольно вызвался быть ее помощником, а теперь, когда опыты завершены, добровольно отказывался от своего участия в исследованиях. Пожалуй, это проявление истинного характера, одержимого идеями: как только сложность задачи решена, идея для него уже больше не существует. Его мысль устремляется в погоню за новыми, более сложными. И все-таки, когда телефонистка коммутатора соединила ее с Бартеневым, она сказала:
— Мы с Верховцевым закончили работу, хотим прийти к вам и доложить о результатах.
Возможно, Бартенев не понял сразу, о чем идет речь, и она начала испытывать неловкость от молчания в трубке, затем услышала поразивший ее мягкостью тона голос:
— Не надо. Я приду в лабораторию.
Она осмотрелась и попросила Машу убрать со стола ненужную посуду, спустила стеклянные задвижки вытяжного шкафа, оглядела опытный аппарат. Бартенев появился в лаборатории уже в самом конце рабочего дня, когда Маша собралась уходить домой. Они встретились с ней в дверях. Маша смутилась и, запахнув свое старое пальтишко, попыталась проскочить незамеченной, Бартенев молча уступил ей дорогу.
— У меня нет здесь кабинета, и я не знаю, где вас принять, — встретила его Кострова, разведя руками.
— Вон там, — он, улыбаясь, указал на стоящий в углу аппарат.
Она сунула тетрадь в карман халата и пошла впереди, чувствуя, как осторожно он шел за ней, боясь задеть за колбы, горелки, тигли. Он отказался сесть и, прислонившись к косяку окна, скрестив на груди руки, спросил:
— Вам полностью удалось учесть все возможности и выгоды лучшего использования кокса?
— Кажется, да, — ответила она, раскрывая тетрадь.
— Какие же это выгоды?
— Опыты показали, что при даче кокса в печь по фракциям газопроницаемость увеличивается. Следовательно, ускоряется процесс…
Она подняла голову и посмотрела на него, как бы спрашивая, продолжать ли в том же духе? Он улыбнулся ей, осторожно взял тетрадь из ее рук и вслух прочел на обложке надпись: «Некоторые выводы о роли кокса в доменной печи».
— Не совсем точно, — проговорил Бартенев, достал карандаш из бокового кармана и заменил слово «роли» на «горючести».
Медленно листая страницы, он время от времени обращался к ней за разъяснением. Стоя рядом с ним, она водила тонкими пальцами по бумаге, стараясь излагать мысли так же сжато и точно, как он. Она хотела добавить еще что-то, но он остановил ее, слегка касаясь руки.
— Возможно, в ближайшее время вам придется выступить с докладом в специальной аудитории, — сказал Бартенев, возвращая тетрадь.
Его мускулы на лице дрогнули в улыбке, но в словах она уловила какой-то скрытый смысл. Уже не в заводоуправлении ли ей предстоит выступить? Ну, что ж, она согласна. Энергичным жестом она засунула тетрадь снова в карман и сказала: