Эйприл и я обменялись взглядами. Она слегка пожала плечами, давая понять, что не совсем поняла, что он имел в виду.
— Ну, скажи ей, что мы соскучились, — улыбнулась мама Генри. — И нам нужно снова пригласить вас с Рене к себе на ужин. Давно не виделись, не так ли?
Генри, высокий и стройный парень, который выглядел как ковбой из старого голливудского вестерна, потянулся за бурбоном со льдом и сделал глоток.
— На самом деле, Дафна, Рене съехала. Мы с ней в процессе расставания, — сказал он.
Мама открыла рот, её щеки покраснели, и я поняла, что ей стало неловко, что она затронула тему Рене.
— Ой. Боже мой, я не знала. Извини, Генри, — сказала она.
— Всё в порядке. Я не говорил об этом, потому что... ну, свадьба, всё такое, не хотел портить атмосферу, — он оглядел всех за столом, явно чувствуя себя неловко. — Извините, что пришлось сказать это прямо здесь, на вашем празднике.
— Это моя вина, — сказала мама. — Тебе не за что извиняться.
После ужина мы с Сильвией пошли в дамскую комнату, и она спросила, знаю ли я, что произошло.
— Без понятия, — ответила я, рыться в сумочке в поисках помады. — Но что за напасть такая в последнее время? Разве не может ни одни отношения устоять?
Она вздохнула.
— Не знаю. Очень надеюсь, что могут.
— А как дела с Бреттом? — спросила я, нанося на губы яркую помаду, надеясь, что она хоть как-то осветлит моё лицо.
— Нормально, наверное. Он не говорит много. Часто проверяет телефон. — Она подняла запястье, на котором блеск сверкающего бриллиантового браслета. — Он подарил мне это, чтобы извиниться за опоздание.
— Красиво.
— Да, правда. — Она опустила руку. — Но я бы была счастлива и от искреннего извинения и объятия.
Я вернула помаду в сумочку.
— Хотела бы я иметь для тебя какие-то мудрые слова, Сильвия. Но я едва держусь сегодня.
Наши взгляды встретились в зеркале, и мне пришлось сдерживаться, чтобы не расплакаться.
— Никаких вестей от него? — спросила она.
— Нет, — ответила я, глядя в свои воспалённые глаза. — Трудно поверить, что мы смогли разрушить почти двадцатилетнюю дружбу всего за несколько дней, но мы это сделали.
Она провела рукой по моему плечу.
— Может быть, когда время немного пройдёт, ты сможешь всё наладить.
— Может быть.
Но мне было так больно, что было сложно представить, что я когда-либо смогу поговорить с ним снова так, как раньше. Он уже не казался тем человеком к концу нашего спора.
Мы вернулись к нашему столу, я ковыряла кусочек торта, пила горячий чай с лимоном и наблюдала за счастливыми парами на танцполе. Время тянулось медленно, но я не чувствовала, что могу уйти раньше. Мне всё время приходилось напоминать себе, что этот день важнее моего разочарования. У меня всё ещё была отличная работа, хорошие друзья в Вашингтоне, и если Фрэнни и Хлоя смогли найти любовь, значит, смогу и я. Я найду новое место для жизни, перестану соглашаться на всё подряд и начну больше наслаждаться своим свободным временем. Вернусь к регулярным тренировкам, а может, даже найду новое хобби или найду новый проект, который буду поддерживать. Это всегда меня зажигало.
Я тоже куплю себе вибратор.
Я снова посмотрела на время — почти одиннадцать тридцать. Я пообещала себе остаться до полуночи, когда заканчивается выступление группы.
— Мег, это Ноа? — Эйприл толкнула меня локтем.
В животе все перевернулось.
— Где?
— Там, у двери.
Я посмотрела на вход в сарай, и, действительно, это был он.
— О, Боже. Что он здесь делает?
— Узнай, — прошептала она.
Я встала и пошла к нему, одна рука держала живот, который чувствовал себя, как на турбосистеме. Мои каблуки вдруг стали казаться выше, и я едва не потеряла равновесие.
Он смотрел, как я приближаюсь, его выражение было серьёзным, а руки сжаты в кулаки. Он выглядел потрясающе, грубовато, в джинсах, сапогах и закатанной армейской зелёной рубашке, которая натягивалась на его груди.
— Ты должен был быть здесь со мной, — подумала я. — Ты должен был быть в костюме и сидеть на этом пустом стуле рядом со мной, отказываясь танцевать каждый раз, когда я прошу. Ты должен был быть здесь, заставлять меня смеяться и дразнить за слёзы на церемонии, выглядеть так хорошо, что я не могу оторвать от тебя рук. Мы должны быть вместе.
Но когда я наконец подошла достаточно близко, чтобы что-то сказать, я не могла найти в себе силы злиться на него — не потому что он этого не заслуживал, а потому что я была эмоционально выжата.
— Что ты здесь делаешь? — спросила я тихо.
— Боже, Мег. Ты выглядишь... — Он замешкался в поисках слов.