Мама, как всегда, готовила у плиты свои утренние оладьи, «солнышки», как она их называла.
Она повернулась ко мне, и я знала, что сейчас она снова спросит про мои кошмары.
– Милая, посмотри, что я купила! – захлёбываясь от восторга, сказала мама, протягивая мне небольшую, но тяжёлую коробку. Впервые в жизни она не просила о том, что мне снилось. И я была очень этому рада, потому что устала каждое утро отвечать одно и то же.
Я разорвала серую ленту, открыла коробку и чуть не уронила её на пол. В коробке лежала железная роза, та самая, из моего сна. Не веря своим глазам, я взяла её в руки и вытащила из коробки.
– Правда, прелесть! – воскликнула мама. – Эту розу я заказала сразу, как только увидела в журнале.
Мама говорила всё это, не отводя взора от цветка и, казалось, не замечала мою мёртвенную бледность.
Наконец, подняв голову и посмотрев на меня, она поняла, что я не радуюсь вместе с ней.
– Солнышко, что случилось? – испуганно спросила она, обнимая меня за плечи.
Я попыталась взять себя в руки и придать себе непринуждённый вид.
– Ничего, – врала я самому дорогому для меня человеку. – Просто всё это необычно.
– Ты уверена, что всё в порядке? – недоверчиво спросила мама.
– Да, – для пущей убедительности я улыбнулась. – Да, я уверена.
Ещё примерно три секунды лицо матери было нахмурено, но потом она улыбнулась и вернулась к своим оладьям.
– Хорошо.
Как только она отвернулась, я убрала розу обратно в коробку, схватила сумку и выскочила на улицу.
– Успехов на химии! – Это папа, уезжая на работу, пожелал мне удачи. Кивнув, я кинула сумку на заднее сиденье «Элантры», завела машину и поехала в школу.
Не знаю, с какой скоростью я гнала, но в школу приехала первой. Я поставила машину на привычное место и отправилась в класс. До начала занятий оставалось около тридцати минут, так что у меня было достаточно времени, чтобы прийти в себя.
Так уж повелось, что подруг в школе у меня не было, поэтому всё, что меня мучило, я записывала в дневник. Сейчас я сделала то же самое.
Закончив изливать душу в тетрадь, я села на подоконник и погрузилась в раздумья. Сомнений нет: это та самая роза, которую в моём сне держал незнакомец. Только как такое возможно? Вещи не материализуются, иначе не знаю, что бы творилось в этом мире... Сразу вспомнилось высказывание отца: «Когда-нибудь рак на горе свиснет, и на Земле начнут твориться адские дела».
Но как объяснить присутствие именно этой розы? Может, это чья-то шутка? Но ведь о моих снах никто не знает...
Я совсем запуталась. После десяти минут таких раздумий заболела голова, и я просто попыталась расслабиться. В голову стали лезть странные мысли: может, я вижу будущее? Усмехнувшись, я отмахнулась от них.
На стоянке перед школой стали появляться машины, и в который раз я пожалела, что люди придумали такого рода заведения. Всё равно ведь большую часть информации мы получаем дома, сами. Я однажды завела разговор о переводе на домашнее обучение, но родители посмотрели на меня, как на больную, и даже слушать не стали. Они уверены – знания, получаемые мной в школе, я не смогу получить больше нигде. Так глупо. И не честно. Утешало лишь то, что это был мой последний год в школе.
Я нехотя слезла с подоконника и села за парту. Хорошо хоть сидела одна...
Первым уроком была математика. Вот это действительно был для меня космический предмет! Если с первого раза я не понимаю тему, учить её бесполезно: чем больше я читаю, тем меньше понимаю, о чём читаю. Миссис Дафнелл прекрасно знала, что далеко не все понимали её предмет. Она говорила, что только «избранные» могли в нём разобраться. И я не входила в их число, хотя меня это мало волновало.