— И тебе, — киваю ему.
— И спасибо, что не уложил меня, как Катерину.
— Эм, да не за что.
Он же пошутил, да? Зачем вообще было заострять внимание на ПОДОБНОМ⁈ Ох, уж эти аристократы со СВОИМИ СТРАННОСТЯМИ…
После занятия — душ, переодеться, и в гардеробную.
На сегодня занятия окончены.
Натянув шапку и застегнув пальто до самого подбородка — зима в здешнем Петербурге кусалась не хуже, чем в моём прежнем — вышел из главного корпуса академии. После чего решил постоять пять минуток и дождаться ответа от шестёрок Ковалева.
Долго ждать не пришлось.
Тёма — главный громила из компании Игната, материализовался рядом, как гончая, учуявшая след.
— Отойдём, Волков, — буркнул он, кивнув в сторону хозяйственных построек.
— Деньги принесли?
Смысл ходить вокруг, да около?
Тёма кивнул и снова мотнул головой, приглашая пойти за ним. Поправляю шапку и иду следом, внутренне готовясь к любому исходу. В лучшем случае — честная расплата, в худшем — очередная попытка «проучить выскочку Волкова». И то, и другое меня вполне устраивало. В первом случае — получу деньги, во втором — отличную разминку, ещё и Игната попинаю. Одни удовольствия.
Мы вошли в складское помещение — тесную каморку, забитую лопатами, мётлами и прочим хозяйственным инвентарём. Мой обострённый слух мгновенно уловил дыхание и шорохи за штабелем ящиков. Трое. Судя по дыханию — напряжены, но не агрессивны. Скорее, прячутся на случай, если попытаюсь что-то выкинуть.
Что ж, хотят подстраховаться — их право.
Тёма полез во внутренний карман и извлёк помятый конверт. Тщательно отсчитывая купюры, выкладывал их на видавший виды деревянный стол.
— Вот, как договаривались, — его голос звучал на удивление официально. — Только учти, Волков, никаких проблем больше быть не должно. И вообще… Ковалёв тут никаким боком, он просто за нас заступался, как дружбан, так что уясни это.
Как же, «дружбан».
— Раз он не при чём, — сгребаю деньги и убираю во внутренний карман, — пусть больше не суёт свой нос ко мне. Бабу лучше пусть найдёт, если заняться нечем.
Тёма хмыкнул, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на уважение. Видимо, для гопника из трущоб моя формулировка была вполне доходчивой.
— Что до жалоб и прочего — уговор есть уговор, — хлопаю по карману с деньгами. — Компенсацию получил, конфликт исчерпан.
— Даже извинения не нужны, что ли? — пробурчал Тёма. Видимо, Игнат приказал и извиниться, если потребую.
— Оставь их для наивных, — и ухмыляюсь. — Ну, бывай, здоровяк.
Выйдя из пропахшего пылью склада, втягиваю морозный воздух и неспешно направляюсь к остановке. Деньги приятно оттягивали карман, но трезво понимаю: на этом всё точно не кончится. Ковалёв не из тех, кто легко признает поражение. Что ж, посмотрим, куда это нас заведёт.
Интерлюдия
Дверь склада за спиной Волкова закрылась. Несколько секунд внутри стояла тишина. Затем из-за штабеля ящиков медленно вышла стройная фигура в дорогом пальто с меховым воротником.
Игнат сжимал и разжимал кулаки, будто пытался удушить невидимого противника. Обычно бледное лицо сейчас горело неровными пятнами, в глазах пылала чистая ненависть.
— Чёртов собачий сосунок, — процедил он сквозь зубы, глядя на дверь, за которой скрылся Волков. — Думает, победил… Ничего, я устрою ему победу, такую, что останется в больнице навечно.
Тёма молчал, чувствуя себя неуютно. Из тёмного угла склада вышли остальные члены компании — двое крепких парней со второго курса.
— Денег он с меня решил поиметь… — Игнат сплюнул на пол, не заботясь о приличиях. — Вот же паскуда! Он вообще понимает, кто я? Кто он⁈
— Зарвался выскочка, базара нет, — поддакнул один из крепышей, Пётр, поправив шарф с фамильным гербом. — Такие сперва на деньги разводят, потом вообще борзеют.
— А я говорил — давай его просто отмудохаем, — подал голос второй, Степан, расправляя плечи под дорогим сюртуком. — Выбьем всё бабло, да ещё и накостыляем для профилактики.
Тёма, до сих пор молчавший, осторожно подал голос:
— Так, может, всё-таки пожаловаться? Ректору там, или завучу? У тебя ж связи…
Игнат медленно повернулся к нему, и одним взглядом заставил здоровяка побледнеть.
— Жаловаться? Вы что, совсем идиоты? — он с презрением посмотрел на всю компанию. — Чтобы весь район узнал, как какой-то нищеброд из трущоб развёл наследника рода Ковалевых на деньги? Да дед меня живьём закопает!
— Так чё делать-то будем? — Пётр переглянулся со Степаном. — Не спускать же ему?
Игнат вдруг странно успокоился. Лицо разгладилось, а губы растянулись в улыбке. Для посторонних могло показаться, что буря миновала, но те, кто хорошо знал его, понимали — грядёт настоящий шторм.