С этими мыслями переоделся в домашнее — старые, но чистые тёмно-синие брюки и свободную серую рубашку. На столе замечаю портрет в деревянной рамке: маленький мальчик лет двух на руках у красивой темноволосой женщины, рядом высокий мужчина в форме офицера эфирных войск. Все трое улыбались.
Мои родители. Вернее, родители этого тела. Что с ними случилось? Память молчала, наткнувшись на глухую стену. Или кто-то намеренно стёр эти воспоминания? Возможно ли такое? Гадать смысла нет.
Прохожу в гостиную. И внимание сразу привлёк стеклянный шкаф. За идеально чистым стеклом висел старый военный мундир — чёрный с золотым шитьём, украшенный множеством медалей. Над ним — небольшой портрет: молодой мужчина с пронзительным взглядом голубых глаз. Полковник Андрей Александрович, если верить подписи. Дед этого тела. Он стоял, положив руку на эфес меча, за спиной виднелся роскошный особняк — видимо, прежний дом семьи.
— Что же с вами со всеми произошло? — бормочу, почёсывая затылок.
Странная картина: дед — боевой офицер высокого ранга, отец — тоже военный, судя по форме. Богатый дом, явно высокое положение в обществе. А теперь — маленькая лавка в трущобах и внук, который еле-еле тянет обучение в третьесортной академии.
— Сашенька! — донёсся снизу голос бабушки. — Спускайся завтракать!
— Иду!
Что-то случилось с этой семьёй. Что-то серьёзное, раз даже память этого тела блокирует воспоминания. Но, может быть, именно поэтому я здесь? Чтобы не только начать новую жизнь, но и разобраться со старыми тайнами предыдущего Сашки Волкова? Хм. Что ж, поживем-увидим. Не хотелось бы, конечно, совать свой нос, куда не нужно. Но если сама судьба вынудит — тут уж ничего не попишешь.
Кухня благоухала ароматом чая и яблочного пирога. Бабушка хлопотала у старенькой эфирной печи.
— Ешь, Сашенька, — и подложила мне ещё один кусок пирога. — Набирайся сил.
— Вот спасибо! — и с удовольствием отпиваю чай — крепкий, с привкусом бергамота.
— Бабуль, — начинаю как бы невзначай, — я там смотрел старые портреты. Расскажи мне о родителях. И о дедушке. Я не очень хорошо помню о них.
Её руки, доливающие чай, дрогнули. На мгновение в глазах промелькнула тревога, даже страх, но она быстро справилась с собой.
— Ах, Саша… — и поставив чайник, присела напротив. — Ты же знаешь эту историю. Твои родители погибли героями, защищая границу от английской эскадры. Твой отец командовал эфирной батареей, а мама была полевым медиком. Они до последнего держали оборону.
Внимательно наблюдаю за ней. Её голос звучал ровно, история будто была отрепетирована, но вот глаза… в них таилась ложь. Уж меня-то не проведёшь.
— А дедушка? — спрашиваю мягко.
Вера Николаевна машинально взяла салфетку, расправляя.
— Полковник Волков пал в том же сражении. Он возглавлял оборону. Англичане… их было слишком много. Но они дорого заплатили за эту победу.
Делаю вид, что погружаюсь в воспоминания, украдкой же наблюдаю за ней. Бабуля определенно нервничала, но пыталась это скрыть.
— Вот почему ты должен быть осторожнее, — добавила она вдруг с горечью. — Никаких больше дуэлей, никакого риска. Ты — последний Волков, Сашенька. Последняя надежда нашего рода.
Вот что было искренне — её мольба. Она действительно боялась за мою жизнь. Что ж, что бы ни случилось на самом деле с моими «родителями» и «дедом», бабуля явно пыталась защитить внучка все эти годы. От чего? От кого? Неважно. Сейчас не время давить.
— Не волнуйся, бабушка, — накрываю её руку ладонью. — Я буду осторожен. Обещаю.
Она благодарно сжала мои пальцы, кивнув. Бедная женщина. Потерять всё — семью, положение, богатство. У неё остался только внук, неудивительно, что она так отчаянно пытается меня уберечь.
— Пирог изумительный, — решаю сменить тему. — Такой же вкусный, как я помню.
Она просияла:
— Ещё чаю?
И в этом простом вопросе было столько любви и заботы, что чувствую укол вины за свои расспросы.
— С удовольствием! — улыбаюсь ей. — И, может, расскажешь о наших постоянных покупателях? Раз уж я дома на больничном, то помогу в лавке.
Вера Николаевна просветлела, и с энтузиазмом начала рассказывать о профессорах, букинистах и коллекционерах, составлявших основную клиентуру.
А я слушал и думал: что же на самом деле произошло с семьёй Волковых? Почему бабушка так боится правды? И главное — имеет ли это какое-то отношение к моему перерождению в этом теле…