На арену прошёл пожилой слуга в ливрее, держа серебряный поднос с освежающим напитком. То ли чаем, то ли настойкой из сбора тонизирующих трав.
— Ваше сиятельство, — произнёс он почтительным тоном, — есть новости касательно вашего недавнего противника, курсанта Волкова.
Наумов раздражённо шикнул, не оборачиваясь.
— И ты беспокоишь меня из-за такой ерунды, Жак? Я занят.
— Прошу прощения, ваше сиятельство, — слуга склонил голову. — Но вы сами приказали докладывать о любых значимых событиях в его жизни.
Михаил обошёл эфирную клетку ещё раз, ткнул пальцем в один из узлов, отчего тот недовольно заискрился. Не то. Всё ещё не то. И неудовлетворённый результатом развернулся к слуге.
— Говори, что там? Этот выскочка снова что-то учудил? Надрался в кабаке? Или оскорбил очередного аристократа?
— Хуже, господин. Курсант Волков вчера был осуждён военным трибуналом. И приговорён к службе в штрафном батальоне «Чёрный Лебедь». На северной границе.
Наумов замер. Брови же подпрыгнули. Штрафбат? «Чёрный Лебедь»? Неожиданно.
— А теперь, Жак, — произнёс он требовательно, — подробнее. И по порядку. С самого начала.
На заснеженном заднем дворе особняка Молотовых было шумно. Кто-то рычал, пыхтел и всё никак не хотел останавливаться. Плевать, что мороз сегодня такой густой, да крепкий, что ножом режь. Абсолютно. Каждодневные тренировки при любой погоде! Вот он лозунг Николая Молотова, физика-переростка, недавно проигравшего в бою с каким-то мелким отпрыском какого-то мелкого рода. Да и вообще, что это за род такой из двух человек? Бабки и внука? Если только неполноценный. Именно так шутили дворяне, коих избил Николай. Не принято у Молотовых поливать грязью противников, особенно достойных. И Волкова он, определенно считал именно таким. Да и вообще, что за мужчина лясы точит после драки? Не правильно это. Не так его дед воспитывал. А вот что будет по-мужски так это встретиться с Волковым вновь в бою. Вот что такое честь. Но это позже. Сейчас нужно стать сильнее! Намного! Даже больше чем намного! Упёршись плечами в заднюю ось тяжёлой кареты, он в очередной раз закряхтел. От полуобнажённого могучего торса валил густой пар, мышцы бугрились, вены вздулись. С нечеловеческим усилием Николай в очередной раз оторвал от земли заднюю часть экипажа.
Рядом порхала младшая сестра. Полина — весёлая шестнадцатилетка, с двумя светлыми косичками. Старательно вытирала пот со спины братца махровым полотенцем, хихикая.
— Коль, ну ты даёшь! Может хватит карету мучать?
Тот пыхтел, но не отвечал, сосредоточившись на упражнении. Доделав подход, медленно опустил карету. Выпрямился, выдохнул, как бычара. Да что там бычара, минотавр!
— Опять ты за своё, Полька, — пробасил он и, забрав у неё полотенце, вытерся. — Не отвлекай меня. Сказал же, сильнее хочу стать. Сильнее!
— Да не отвлекаю я! Я правду говорю! — подбоченилась та. — Зря так надрываешься. Тренировался бы как обычно, я б и слова не сказала!
Он усмехнулся, но промолчал.
— А всё ради чего? — не унималась Полина. — Тебе не победить его! «Ненормального Практика»! Он же… он же ненормальный!
Николай резко зыркнул на неё. Добродушное лицо нахмурилось. Давно не смотрел он на сестрицу таким твёрдым взглядом.
— В следующий раз, Полька, — и произнёс глухо с угрозой, — я разберусь с Волковым. Я найду способ противостоять его странным техникам. Я стану сильнее настолько, что ему ничего не поможет.
— Ой, да в тебе-то я не сомневаюсь, братец! — она шутливо ткнула пальцем в его могучий бицепс. — Ты у нас самый сильный! Только вот, не об этом я. Не победить тебе совсем по другой причине. Боюсь, твой Волков не доживёт до вашего следующего раза.
Молотов нахмурился:
— В смысле?
— А в том и смысле! — Полина прищурила глазки и взмахнула ладонью, закинув косичку за плечо. — Если бы ты не прогулял сегодня занятия, а послушал бы новости, то знал бы! Твоего «Ненормального Практика» вчера судили! И отправили на фронт! Да не просто так, а в батальон смертников! «Чёрный Лебедь»! Юлька с Ирой говорят, оттуда никто не возвращается!
Николай схватил сестру за плечи.
— Что⁈ Почему ты раньше не сказала⁈
— Ой! Больно же! — взвизгнула она. — Ну… я не хотела рушить твои мечты о реванше! Ты так усердно тренировался…
Он отпустил её, вздохнул, глядя на свои огромные ручищи. И поднял голову к серому небу. Снежинки таяли на его разгорячённом лбу и щёках.
Повисло странное молчание.
А затем.
Здоровяк Молотов вдруг ухмыльнулся:
— Он вернётся, Полька.