Для обычного бойца этого точно было бы достаточно.
Что до меня…
Проскальзываю между линиями, не задевая ни одной. Одна почти опутывает ногу, колю ножом, разбив ту на осколки. Уворачиваюсь от второй. Даже не смотрю на них, просто ощущаю течение эфира и знаю, куда ударит следующая. Еще секунд шесть, и техника «пут» испаряется, так и не завершившись.
— Как⁈ — выдохнул рыжебородый и, взревев, бросился снова махать секирой. — Как ты уворачиваешься, гребанный неофит⁈
— Опыт! — усмехаюсь, уходя от очередного выпада, и режу его сухожилие на ноге. Перекручиваюсь от его каверзного выпада, и втыкаю нож ему в ключицу. Перепрыгиваю как акробат от его хватки, проворачивая нож в его ключице. Приземлившись, вынимаю клинок. Тычок ему в горло. Он успел закрыться. Попадаю ему в ладонь.
— Арррх! — рычит он.
Бью коленом ему в ухо, и он прокатывается по снегу с тройку метров.
Подкидываю нож и устремляюсь к нему, с ускорением.
— Ты не неофит! — завопил он, вынимая кинжал и становясь в глухую оборону, усилив эфирную броню. — Кто ты, тварь⁈
Врезаюсь в него. Звон стали. Мой нож высекает сноп искр об его кинжал. Режу ему три пальца. Прежде чем он отступил, успеваю ещё резануть его запястье. Брызнула кровь.
И мы закружили, глядя друг на друга.
— Блядский выродок, я прикончу тебя… — рычал рогатый.
— Думаешь? — улыбаюсь, и явно далеко от человеческого.
Вокруг нас бушует бой — крики, лязг, предсмертные хрипы. Анисимов сражается с другим подмастерьем. Кое-как держится. Митька и Жуков бились спина к спине, отбиваясь от трёх неофитов. Сомов зажимал рану на бедре. Треть нашего отделения была уже мертва, но и тела ледяных устилали холм.
— Тебе конец, тварь, — прорычал рыжебородый, вливая эфир в секиру. Он сделал пас рукой и усилился. Использует весь имеющийся эфир? Ясно. Ставит всё что есть на единственную атаку. — СДОХНИИ-И-И! — вырывается крик из-под его густой бороды.
Сближается.
Вот она мощь практика уровня подмастерья второй ступени, которому нечего терять.
Встречать его напрямую?
Что-то не хочется.
Успеваю черкануть в воздухе простой контур линии.
Приседаю на колено, ладони в снег.
— Ха! — с выпученными глазами хохочет бородач, мчась. Решил, что меня придавила его аура? А он самонадеян.
Пять метров.
Три.
Два.
Он прыгает на меня с яростью.
Впрыскиваю эфир в контур — из-под земли вылетает одна линия, с острием на конце.
Подмастерье наткнулся на неё, не в силах увернуться в воздухе. И зачем прыгал только?
Повиснув на ней, как на колу, он захлебывался кровью. Не мудрено, с пробитым-то лёгким.
— Невозможно… — прохрипел он. — Ты… ещё и маг…
— Контурщик. У нас это называется контурщик. Теперь умри, воин.
И одним чётким движением отсёк ему голову его же секирой. Втыкаю средний и указательный палец в его шею. Вряд ли в хаосе битвы кто-то обратит внимание, а качнуть эфириум надо. Очень!
Выкачав всё что осталось после нашей битвы, разворачиваюсь, ища следующего противника. И нашёл. Второй подмастерье, сражающийся с Анисимовым, только что сбил его с ног и готовится нанести смертельный удар.
Не раздумывая, метаю в него свой ржавый меч. Подмастерье отбил тот и обернулся. На роже удивление. Ещё бы, меч-то я швырнул с той ещё силой.
— А? Неофит? — нахмурил он брови, затем взглянул мне за спину, собираясь увидеть того, кто именно швырнул в него так мощно меч, но не найдя, вернулся в битве с сержантом.
— Эй, верзила, твой противник теперь я! — и рывком оказываюсь перед Анисимовым. Видок у того оставлял желать лучшего. Весь в крови. Тяжело дышал, левая рука повисла, из раны на голове сочится кровь. Но всё ещё стоял, сжимая меч. Как адепт третьей ступени он чудом выстоял против подмастерья, пусть и первой ступени.
— Волков⁈ — он бросил на меня странный взгляд. — Ты цел? Как… там же был подмастерье…
— Позже, — обрываю его. — Сначала разберёмся с этим.
Лысый подмастерье с рунными тату на висках рассмеялся:
— Ты-то куда, мелкий неофит⁈ Всё равно тебе не…
Похрен на его треп, так что бросаюсь в атаку. Быстро, беспощадно, без колебаний. Мой клинок описал замысловатые обманные дуги и тычком устремился в его горло. Подмастерье еле отклонился, но кончик острия всё же чиркнул по его подбородку, оставив красную борозду.
— Какого⁈ — выдохнул он, прифигев от такой скорости «неофита».