Другой произнес:
— Те, кто получил браслеты, проходим в юрты! Бегом! — и указал на череду так называемых здесь «казарм».
Прохожу в ближайшую.
Внутри просторно. В центре — печка-буржуйка, от которой исходило блаженное тепло. По периметру — лежанки, покрытые затасканными шкурами. На скамье сидели трое в форме с нашивками сержантов. Вероятно остатки того самого «четвёртого взвода», в коий нас определили. Они даже не повернули головы, когда мы вошли. Через пару минут юрта наполнялась прибывающими зэками. Купец Захар ввалился в числе последних, трясясь как осиновый лист. Весь колыхался в скуляже. Позади лейтенант Куваева волокла за шиворот двух других неудачников, которых, как и обещала, искупала последними.
— Эй, бойцы! Встречайте новых товарищей, — процедила она, обращаясь к сидящим у печки солдатам. — Пять десят один штук. И постарайтесь не угробить их в первый же день, Анисимов. А то опять мне писать объяснительные.
Один из сидящих — невысокий крепыш с лицом, наполовину скрытым под бурым шарфом, лишь коротко кивнул:
— Постараюсь, лейтенант. Но ничего не обещаю.
Гигантша хмыкнула и вышла, оставив нас на попечение «старичков».
Анисимов не спешил подниматься со скамейки, греясь у буржуйки. Только после того, как все постепенно расселись кто где, тогда и поднялся:
— Итак, отбросы, слушайте и внимательно, — его голос был на удивление спокойным, монотонным, будто все эмоции давно подохли или вымерзли. — Меня зовут Василий Анисимов. Это, — кивок в сторону угрюмого детины с медной бородой, — Трофимов. А это, — на худого как щепка парня с торчащими вихрами соломенных волос, — Белов. Мы — всё, что осталось от четвёртого взвода третьей роты батальона «Чёрный Лебедь».
Он сделал паузу, позволяя осознать сказанное. Затем продолжил всё тем же ровным тоном:
— Неделю назад нас было тридцать два человека. Двадцать девять легло в вылазке за линию фронта. Их тела забрал враг. Так что можете не искать могил, чтобы помолиться за упокой души. Ледяные кланы не оставляют никого. Они используют наших мертвецов… для других целей.
Пара человек переглянулись. Кто-то, наиболее смелый, подал голос:
— Для каких ещё «других целей»?
Анисимов посмотрел на него, как на насекомое:
— Узнаешь, если доживёшь до первой вылазки.
Он оглядел всех по очереди и продолжил:
— Правила просты: я — сержант и заместитель командира взвода. Иными словами старший после лейтенанта Куваевой. Трофимов и Белов — командиры отделений и мои заместители. Наши приказы выполнять беспрекословно. Мы не офицеры и не потомственные военные. А такие же отбросы, как и вы. Только с небольшим преимуществом — выжили здесь уже три месяца.
Информация произвела на всех впечатление. Три месяца в этом аду? И остаться в живых? Значит какой-никакой шанс всё же есть? Хотя если учитывать, что текучка тут будь здоров, не стоит слишком сильно рассчитывать на выживание.
— За время службы вы можете получить нашивки за отличие в бою, — продолжал Анисимов. — Три нашивки — условно-досрочное освобождение. Но не обольщайтесь. Получить одну уже достижение. Да и те, кто отличался в бою, обычно погибали в следующем.
После чего сержант кивнул своим товарищам:
— Трофимов, объясни этим счастливчикам распорядок.
Детина со шрамами кивнул.
— Внимание, новобранцы. Подъём в пять утра по команде. С пяти до семи — работы либо же утренние учения, отработка построений и маршировка. С семи до восьми — завтрак. Каша из ячменя с солониной, если повезёт. С восьми до двенадцати — боевая подготовка. В полдень — обед. С часу до шести — работы по лагерю. В шесть — ужин. С семи до девяти — чистка оружия и снаряжения. В девять — отбой.
— Да сдохнуть проще, чем так жить, — пробормотал кто-то сзади.
Трофимов усмехнулся:
— Именно поэтому большинство здесь и не живёт больше месяца. Кто от холода окочурится, кто от болезней, ну а кто от вражеского меча. Способов сдохнуть предостаточно. Не облажайтесь с выбором.
Белов — самый молодой из троицы, тоже заговорил. Тем ещё выразительным картавым говорком:
— Самое главное, не покидайте периметр лагеря. Вокруг эфирный контур. Он активирует браслеты у вас на ногах и оторвёт ту по колено. Видели мы подобных. Никто отсюда никогда не сбегал. Вы можете попробовать конечно, но далеко ли на одной ноге-то? — и усмехнулся.
Анисимов накинул шапку и произнёс:
— Теперь — на выход все. Получать снарягу. Похороним ваши мокрые тряпки, и будете осваиваться с настоящей формой. После — ужин и построение на плацу для знакомства с командиром роты, хотя вы итак уже его видели.