И снова юрта погрузилась в тишину. Только теперь шокированную.
Ингрид, рыча, извивалась под моим захватом, пытаясь освободиться. Платиновые волосы разметались по шкуре, глаза метают молнии. Точь, сука, одержимая из фильмов про экзорцистов.
— Отпусти меня, имперская собака! — шипела она.
Продолжаю удерживать её, не применяя излишнюю силу, чтобы не поломать, но и не позволяя вырваться. Остальные не вмешиваются. Что ж, хорошо. Не буду портить отношения со всеми из-за одной дурёхи. К тому же, я как-никак, капитан. Так что несу ответственность за дипломатические контакты.
— Не знаю, что тебя так обидело, — говорю совершенно спокойно, несмотря на адреналин, пульсирующий в венах, — но ты сама решила пошутить надо мной. Я лишь пошутил в ответ.
Она испепеляла меня взглядом, но румянец на её щеках стал ещё ярче. Постепенно в её глазах появилось что-то похожее на… смущение? Серьёзно? Ты только что хотела меня убить!
Она отвернула лицо в сторону и выдавила:
— Ты прав. Шутка вышла неудачной.
ДА ЛАДНО⁈ А что насчёт второй части с нападением? Тоже неудачно? А если бы удачно? Н-да. С этой женщиной нужен глаз, да глаз. А лучше и вовсе не пересекаться лишний раз. Слишком много мороки.
Отпускаю её запястья и поднимаюсь, протягивая руку, чтобы помочь ей встать. К удивлению, она приняла помощь, хоть и избегала смотреть мне в глаза. Стыдно значит, уже хорошо.
— Впредь не бросайся на меня с ножом, Ингрид Снежный Шаг, — говорю, ставя точку этому локальному конфликту. — Не знаю, что у вас за порядки, но у нас в Империи подобное считается, мягко говоря, проявлением дурного тона. И карается смертью. Особенно среди будущих боевых товарищей.
Молчание.
Бьёрн неожиданно расхохотался, нарушая напряжённую тишину:
— Он тебя сделал, сестрёнка! И в рукопашке, и в словесной дуэли!
Ингрид наградила того таким взглядом, что он невольно отвернулся.
Фрея, как истинный дипломат, также решила внести свою лепту:
— Полагаю, — произнесла она мягко, — некоторые метафоры не переводятся между культурами. Особенно после нескольких чаш вина.
Эм. Что она имела ввиду? Да и взгляд, который она бросила на Ингрид, был слишком многозначительным.
— Я просто ответил на её шутку. При чём тут метафоры?
Фрея только улыбнулась:
— Лучше обсудить это в другой раз, капитан. Когда все будут более трезвыми.
— Хорошо, — пожимаю плечами. Я и сам уже закрыл этот вопрос, так что возвращаться не намерен. Вообще похрен, что там за метафоры такие, из-за которых бросаются с ножом на гостя. Понятно, что она пытается просто смягчить произошедшее, молодец, но пометку в голове я оставил.
Бьёрн снова наполнил стаканы, провозглашая тост за взаимопонимание между народами. Забавный парень. Но мы все выпили, как и Ингрид. Хотя ей точно надо бы притормозить!
Фрея принялась рассказывать о северных легендах, пытаясь убрать всю неловкость наших посиделок. Улав вернулся к еде. Вот же, прожора.
В общем, вскоре мы снова разговорились, как снаружи раздался пронзительный свисток, обозначающий отбой.
Пора восвояси.
С трудом поднимаюсь на ноги, чувствуя, как комната покачивается. Ох, и крепкое же винцо выдал Петрович. Молодец мужик, не пожалел. Так. Стою. Ровно при том. Так, где моя накидка? Похрен. Завтра заберу. Главное теперь без приключений преодолеть весь лагерь и добраться до своей юрты.
— Благодарю за гостеприимство, — язык не заплетается. Почти. — Было… познавательно.
Поворачиваюсь к выходу, как Бьёрн внезапно хватает меня за плечо своей медвежьей лапищей.
— Куда ты, братец? — возмутился он, покачиваясь, но твёрдо удерживая меня на месте. — Тут же ещё нашенская брага осталась!
И, вовремя отпустив мою руку, иначе я сломал бы ему все пальцы, нагнулся, шаря под лежанкой, после чего извлёк оттуда бочонок, явно не из имперских запасов. Плотный, окованный железом, с резными узорами по тёмному дереву.
— Не отпустим, пока не испьём нашенского пойла! — объявил он, подмигивая Фрее с таким очевидным заговорщическим видом, что даже в моём затуманенном состоянии это показалось подозрительным. Что они задумали? Споить меня и убить? Ха-ха! Давайте! Я сам вас убью! Но скрываю ухмылку и делаю вид, что обдумываю это предложение! Боже, я так пьян!
Фрея отвечает здоровяку жестом — три пальца сложенные в кружок, и поворачивается к Ингрид, легонько подтолкнув её плечом.
Та, раскрасневшаяся и ещё более пьяная чем все тут, с какой-то обречённостью протягивает пустую кружку.
— Н-наливай. Я… Я сделаю это ради отца, — пробормотала она, покачиваясь из стороны в сторону. — Сделаю это ради племени…