Ухожу от его удара, одновременно с этим завершая формацию контура, что всё время плёл свободной рукой за своей спиной. А ведь он из-за ярости даже не обратил внимания. Вот что делает с людьми гнев.
Эфирные линии завершаются в трёхмерную структуру, и контур захлопывается.
— Что за… — Максвелл не понимает, как так быстро вокруг него сформировался куб. — Какой дешёвый трюк! — и кулаком ударяет по стене.
Проявляется трещина.
Да, формация вполне себе обычная. Но она всего лишь деталь всего плана.
— Сейчас выберусь и оторву тебе башку, имперский обсосок! — рычит рыжий брит.
Ещё удар. Трещина расползается. Ещё, и барьер рушится. Разлетается на множественные куски, закрывая обзор. А я уже оттолкнулся от стены и в прыжке, прокручиваюсь по спирали, как олимпийский гимнаст, только с иными способностями. Мир замедляется в этом круговороте. Вижу всё. Как Максвелл ухмыляется, сломав клетку. В его глазах торжество. В следующую нано-секунду его взгляд приступает к сканированию округи в поиске моей тушки. И медленно поднимает голову. Да, видит меня. В воздухе. Но я уже замахнулся кинжалом.
Его глаза расширяются. Сабля дёргается вверх. Поздно, британец.
Лезвие входит в горло как в масло. Кручение добавляет силы. Режу от уха до уха. Глубоко. Перерезая артерии, мышцы, трахею.
И время вновь идёт своим чередом.
Резко приземляюсь в полуприседе. Максвелл хватается за горло, пытаясь удержать хлещущую кровь. Булькает что-то. Наверное проклятие, вряд ли он восхищался собственным убийством.
Бью ножом ему в основание черепа. На всякий случай. Его крупное тело вздрагивает и валится на пол. Вокруг растекается лужа крови.
В этот момент слышу хриплый вскрик. Оборачиваюсь. Абызова прижала Блэквуда к стене эфирным гарпуном. Старый магистр дёргается как замученная рыба на крючке, пытается что-то прохрипеть.
— Тш-ш-ш, — уралка нежно проводит пальцем по его щеке. — Всё хорошо. Сейчас всё закончится.
Нож входит в глазницу с мерзким чавкающим звуком. Блэквуд обмякает. Ворон за его спиной издаёт последний крик и рассыпается чёрным дымом.
Абызова же вынимает гарпун, и труп падает на пол.
— У нас получилось! — радостно подбегает к ней Ингрид.
Так-с, пока они празднуют победу, присаживаюсь у тела Максвелла. И протыкаю его грудь костяными пальцами. ПОРА ПЕРЕКУСИТЬ!
— Зачем ты… Что ты вообще делаешь? — произносит Ингрид. — Он же уже мёртв…
— Контрольный удар в сердце, на всякий… всякий случай… — бурчу, стараясь скрыть дрожь удовольствия.
Духовное ядро, как мотопомпа выкачивает эфириум из узлов. Как сок из спелого фрукта. И какой! Чистый, концентрированный! А что за привкус неутолённой ярости! Деликатес, чёрт побери!
Заканчиваю и вынимаю руку, пока не спалили. Ядро урчит от удовольствия. Да, это было вкусно. Осталось только переварить правильно.
Перевожу взгляд на труп Блэквуда. Ещё один источник первоклассного эфириума. Лежит, зараза, бесхозный. Вот же досада.
— Капитан Волков, — произносит роботизированным голосом Абызова. — Ты. Ты отлично постарался. Спасибо.
Серьёзно? Эта бездушная робо-терминаторша умеет благодарить?
— Да вы тоже молодец, магистр, — киваю. И скольжу взглядом по дочери Хальвдана. — Как и ты, Ингрид.
— Я была бесполезна… — опустила та голову.
— Не время разглагольствовать! Наверху бой! Поспешим! — Абызова первой сорвалась к лестнице.
И ведь правда, грохот усиливается. Взрывы, крики.
Бросаю последний взгляд на труп Блэквуда. Жаль оставлять столько качественного эфириума, но…
Не жадничай, Саня.
И бегу вслед за девчонками…
…
Лестница кончилась внезапно, выплюнув нас на широкую площадку. Впереди — коридор и, если не ошибаюсь, технический зал, ведущий уже непосредственно в саму башню. Бежим согласно старым схемам по коридору, но слышу гул голосов.
— Стойте, — шиплю, хватая обеих девчонок за плечи. — Там народ.
Они прислушиваются. Только секунды через четыре они слышат, судя по ползшим бровям Ингрид и замеревшей Абызовой в шлеме. А там, прямо говоря, народа хрен яблоку где упасть. Топот сапог, бряцание доспехов, отрывистые команды.
— … проверить все уровни! Диверсанты не должны пройти!
— Сэр Реджинальд приказал прошуршать каждый угол подземелья!
— Двигайтесь, олухи! Я не горю желанием кончить в клетке подвала!
И вся эта компашка из нескольких десятков солдат бежали в нашу сторону.
— Назад не успеем, — шепчет Ингрид. — Услышат.
— И вперёд не пройдём, — добавляет Абызова.
Оглядываюсь. Справа — ниша в стене. Неглубокая, на троих слишком тесновата, но…