– Да, мой капитан, – отвечает жандарм. – Это имение Патюрель. Вилла торговцев из Парижа. Но они переселились на Лазурный берег, и теперь дом продается.
Такую информацию, точную и исчерпывающую, может дать лишь жандарм, который знает вверенный ему сектор как свои пять пальцев. Капитан одобрительно кивает.
– Хорошо. Вы останетесь со мной. Мадемуазель… Простите, полицейский Жанвье покажет нам место своего заточения.
– Это здесь! – кричит Фабиен, устремляясь к двери, ведущей на лестницу. – Идите за мной!
– Эй! – окликает его капитан. – Подожди нас. Впереди должны идти жандармы. Этому тебя не научили? Послушайте, – обращается он к Мари-Клод, – он ничего Не боится, этот мальчонка.
Мари-Клод озабоченно морщит лоб.
– Он и так был чересчур развит для своего возраста, а эта история, боюсь, сделает из него взрослого человека, – говорит она.
Вынув на всякий случай револьвер, начальник отделения осторожными шагами поднимается по лестнице. Он без приключений добирается до второго этажа и знаком зовет капитана.
– Тело… окровавленное… – лаконично докладывает он.
Дрожа от ужаса, Мари-Клод, в свою очередь, поднимается по ступенькам следом за Фабиеном, который пританцовывает от нетерпения. Еще нет одиннадцати утра. Прошло ровно пятьдесят минут с того момента, как она оглушила бандита, а он все лежит на том же месте.
Когда она подходит к порогу комнаты, Бросар стоит, склонившись над Бьянкари. После удара тот упал ничком, но перевернулся и теперь лежит на спине. На дешевом коврике возле его головы подсохшее кровавое пятно. Сквозь прорези серого капюшона видны закрытые глаза.
– Он… он умер? – спрашивает Мари-Клод, чуть не падая в обморок.
Быстро осмотрев бандита, жандарм выпрямляется.
– Нет, – говорит он. – Сердце бьется. Дыхание тяжелое, но правильное. Здорово его оглушили. Я не удивлюсь, если у него проломлен череп.
Из груди Мари-Клод вырывается вздох облегчения. Только Фабиен не скрывает разочарования.
– Вот тебе и на, – презрительно говорит он. – Ты промахнулась.
Дальше все происходит в соответствии с полицейскими правилами. В комнате, где стоит незастеленная кровать и валяется разбитая при падении Бьянкари посуда, они ждут фотографа и криминалистов для снятия отпечатков пальцев.
После того как сделаны снимки, приехавший на «Скорой помощи» из больницы в Фонтенбло врач осторожно снимает с раненого бандита капюшон. Появляется бледное, заросшее щетиной, малосимпатичное лицо Бьянкари. Его тоже фотографируют, снимают отпечатки пальцев. Фабиен с интересом наблюдает за всеми этими операциями, но спустя полчаса начинает скучать и спрашивает:
– Скажи, Мари-Клод, когда мы уйдем отсюда? Ты уже сделала за них всю работу, мы им больше не нужны.
Во дворе и на аллее автомобилей прибавилось: подъехали машины жандармерии, «Скорая помощь», идут активные радиопереговоры.
– Надо дождаться комиссара, которому поручено расследование, – объясняет Мари-Клод. – Он выехал из Парижа больше получаса назад. Скоро приедет.
В самом деле, узнав о возвращении обоих заложников, комиссар Кро и его помощник Видалон тотчас кинулись к полицейской машине. С воем сирены в сопровождении двух мотоциклистов они помчались к южной автостраде.
Тяжело у него на дупле, у знаменитого комиссара. Он не смог помешать уплате выкупа, сумма которого, как признался доктор Лефевр, составила два миллиона. Но у него была надежда поймать похитителей, разрабатывая свою линию об осведомителе, принадлежащем к кругу знакомых мадам Лефевр. И что же? Эта бабенка-полицейский умудряется освободить себя и мальчишку. Сама, без всякой помощи. Немыслимо! Хорошо же выглядит в этой истории управление/по борьбе с бандитизмом. Паскаль Кро близок к тому, чтобы обвинить Мари-Клод Жанвье в самоуправстве. Особенно когда ему сообщают по радиотелефону из жандармерии все подробности и он, как и другие, некоторое время пребывает в уверенности, что молодая женщина убила одного из бандитов.
В довершение всего, к кому она явилась доложить обо всем об этом? К жандармам, которые, разумеется, как обычно, будут теперь выпендриваться. Будто она не могла обратиться в местный уголовный розыск. Так нет, именно к жандармам! У этих полицейских в юбке нет даже чувства профессиональной солидарности.
Тридцать пять минут от Ке-дез-Орфевр до Фонтенбло… По дороге к эскорту комиссара присоединяются два жандарма на мотоциклах, чтобы сопроводить его до Морделя и в «Ле Дюш». То, что он видит, приехав на место, окончательно выводит его из себя. Повсюду жандармы. Окрестный лес буквально кишит ими. Шесть машин жандармерии, не считая «Скорой помощи». Значит, раненого еще не увезли.
Всей этой кажущейся суматохой руководит офицер с тремя галунами. Полицейский представляется ему.
– Рад видеть вас, господин комиссар, – сердечно приветствует его капитан Дезорм. – Это дело как с неба на нас свалилось, но мы постарались как могли…
– Не сомневаюсь, – кисло отзывается Кро.
– Разумеется, все собранные нами данные в вашем распоряжении. Хотите сразу же встретиться с заложниками или осмотрите вначале помещение и раненого?
– Мы разделимся, – решает Кро. – Видалон, пойди взгляни на раненого, а я займусь малышом и этой… Жанвье.
Глава XXI
Комиссар Кро застает своих «клиентов» в «эстафете» за игрой в слова. Жандарм, дежурящий у радиотелефона, с некоторым удивлением наблюдает за ними. Комиссар находит, что Мари-Клод красива до неприличия. Правда, ее синяя форма утратила свой безукоризненный вид во время аварии, но Мари-Клод с грехом пополам удалось привести ее в порядок в отделении жандармерии. Мальчик – у него перевязана голова – внушает ему инстинктивное недоверие, которое он испытывает к детям богачей, взирающим на остальных людей свысока.
– Комиссар Кро, – представляется полицейский. – Я руковожу расследованием вашего похищения. Мадемуазель…
– Полицейский Мари-Клод Жанвье, – поправляет она, но улыбка смягчает некоторую агрессивность ее тона. – Рада познакомиться с вами, господин комиссар.
Несмотря на все свое недовольство оттого, что у него из-под носа увели крупное дело, Кро не может устоять:
– Хочу поблагодарить вас от имени всей полиции за проявленные храбрость и инициативу…
– Ты дашь ей орден, а? – прерывает его Фабиен. – Мари-Клод – молоток! Она переплюнула всех этих девиц, которых показывают в фильмах по телевизору
– Не волнуйся, Фабиен, она получит награду, – заверяет комиссар. – А ты как, не очень испугался?
– Нет, а чего бояться? – отвечает он с некоторым вызовом. Но честно добавляет: – Думаю, что без Мари-Клод я бы все-таки немножко испугался.
– Фабиен вел себя необыкновенно мужественно, – говорит Мари-Клод. – Особенно когда мы решили бежать. После того, как мне стало ясно, что бандитов всего четверо и что трое из них отправились за выкупом, оставив с нами одного, мы решили попытать счастья… Правда, бандиты вернулись, когда мы уезжали. Тут дело чуть не обернулось плохо. Если бы не водитель грузовика, который подъехал как раз вовремя и отвез нас потом в жандармерию…
– Вы им сделали отличный подарок, жандармам, – замечает Кро с улыбкой, в его тоне звучит легкая горечь. – Но в итоге… Все хорошо, что хорошо кончается. Однако на процессе возникнет интересный вопрос: что бы они сделали, если бы не появился шофер грузовика? Возможно, они бы вас ликвидировали, чтобы вы не могли их опознать.
– Именно так я и думала, – признается Мари-Клод. вздрагивая от одной мысли об этом.
Но тут к комиссару присоединяется Видалон.
– Я знаю этого типа. – сообщает он. – Некий Бьянкари. Впрочем, жандармы нашли в доме и его документы. Это мелкий мошенник, специализирующийся в краже автомобилей. Одно непонятно, как он попал в эту компанию.
– Они, наверное, взяли его, чтобы украсть машину дипломата, – предполагает комиссар. – Скоро он сможет говорить?
– Как только придет в себя, будет в нашем распоряжении. Я поеду с ним в больницу в Фонтенбло.
– О'кей. – соглашается комиссар, потирая руки. – С этого момента расследование опять ведем мы. Мадемуазель и ее приятели жандармы слегка обошли нас, но мы доведем дело до конца с честью, поверь мне.