Я выключаю телевизор и падаю обратно на кровать, умоляя сон унести меня на несколько часов до проведения следующих тестов.
Не проходит и минуты, как в палату входит Джаспер.
— Эверли.
Увидев его, я снова сажусь и широко улыбаюсь.
— Эй. Доброе утро.
— Я принес тебе кое-что. Ничего особенного… — Он вытягивает руку из-за спины, демонстрируя букет свежих розовых, фиолетовых и кремовых цветов. — Он робко пожимает плечами. — Чувствую себя глупо, правда. Но я подумал, может, они поднимут тебе настроение.
— Они прекрасны. — Мои глаза наполняются слезами. — Спасибо.
Он осторожно подходит к моей кровати и ставит вазу на соседний столик. Неуверенность сквозит в его шагах, взгляде, движениях. Взглянув на меня, он сглатывает, затем отводит взгляд. Постукивает напряженными пальцами по бедрам. Переминается с ноги на ногу.
Я ненавижу это.
Подвешенное состояние, в котором мы находимся.
Он — мой муж, я — его жена.
И все же мы чувствуем себя чужими.
Между нами пролегли годы, и я не знаю, как их вернуть.
Облизнув губы, я жестом указываю на ближайший стул.
— Присядь.
Он прочищает горло.
— Хорошо. — Джаспер придвигает стул к моей кровати, ножки скрипят по линолеуму. — Как ты?
— Я в порядке. Принял душ. Это было чудесно.
На его лице расцветает улыбка.
— Могу себе представить. Ты пахнешь божественно.
— Прости, что вчера от меня воняло. Уверена, тебе пришлось десять раз принять душ, чтобы избавиться от вони.
— Нет. Ты пахла именно так, как я запомнил.
Боже, надеюсь, что нет.
— Как?
Он замолкает, и в его глазах вспыхивает мука.
— Домом. — Мы смотрим друг на друга несколько напряженных мгновений, прежде чем Джаспер берет мою руку и переплетает наши пальцы.
— Доктор сказал, что тебя выпишут через день или два. Как ты к этому относишься?
— Я более чем готова продолжить жить дальше. Находясь здесь, я чувствую себя почти как в плену. Словно в ловушке.
— Это не так, — бормочет он. — Ты в безопасности. Клянусь.
— Мне кажется, я еще не осознаю этого. Возможно, я все еще в шоке. — Я поджимаю губы, пока мои глаза затуманиваются. — Кто-то кричал прошлой ночью, в другом конце коридора. Плакал и причитал. Мне показалось, что я все еще там, что я никуда не уходила. Я представляла, что женщина испускает последний вздох, а я заперта в своей камере и не в силах этому помешать. Часть меня задается вопросом, избавлюсь ли я когда-нибудь от этого чувства.
Между его глаз появляется морщинка. Линии беспокойства перерезают переносицу и лоб.
— Возможно, потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть. Тебе не нужно спешить. Мы поможем тебе освоиться, не стоит торопить события.
Я размышляю над двойным смыслом его слов.
Не спешить.
Привыкнуть к жизни.
Приспособиться к браку.
Мои мысли путаются. Будем ли мы по-прежнему спать в одной постели? Вернется ли он сразу же на работу? Вернусь ли я на работу… когда-нибудь?
Я слишком труслива, чтобы задавать эти вопросы прямо сейчас. Все, чего я хочу, — это наслаждаться каждым мгновением.
Джаспер сжимает мою ладонь, успокаивая меня.
— Мы справимся с этим, хорошо? Не волнуйся. Не напрягайся. Мы будем двигаться маленькими шажками.
Я смотрю на наши переплетенные руки.
— Да. Думаю, я просто…
Мои слова обрываются.
В горле образуется комок.
Прерывисто вздохнув, я поворачиваю наши руки из стороны в сторону и смотрю на его безымянный палец.
Кольца нет. На его пальце.
Вчера я не заметила этого, слишком поглощенная всем остальным. Слишком растерянная и ошеломленная. Я перевожу взгляд на него.
— Где твое обручальное кольцо?
Джаспер моргает, обдумывая мой вопрос. Он как будто не осознавал, что не носит его. Инстинкт заставляет его разъединить наши руки и потереть пустой безымянный палец, как будто он может скрыть то, что я уже заметила.
— О… я… — Его брови хмурятся еще больше, а лицо бледнеет.
— Прости. Я забыл надеть его обратно.
Не знаю почему, но это похоже на маленькую смерть.
Словно нож в живот. Удавка вокруг шеи.
Я скрежещу зубами, сдерживая рыдание.
— Я вижу.
— Это ничего не значит. Я просто… я думал, что ты умерла. Это не было намеренно.
— Думаю, было. — Отодвинувшись от него, я натягиваю одеяло и стараюсь сохранить нейтральное выражение лица. Это не должно быть так больно. — Ты намеренно снял его со своего пальца.