Рыжеволосый мужчина с веснушками кивает мне, когда я оказываюсь в тускло освещенном коридоре. Скорее всего, я выгляжу такой же потерянной, какой чувствую себя.
— Привет. — Я останавливаюсь перед ним, заметно волнуясь. — Я пытаюсь вспомнить, где находится гримерка?
Мужчина окидывает меня взглядом с головы до ног.
— Ты новая девушка?
— Да. — Я тяжело сглатываю. — Я Пчелка.
Он крепко сжимает протянутую мной руку.
— Тебе подходит, — говорит он, все еще рассматривая меня. — Куини только что спрашивала о тебе. Ей не терпится увидеть, на что ты способна.
— Она сказала, чтобы я пришла на час раньше. Надеюсь, я вовремя.
— Да. В конце коридора поверни налево, первая дверь справа. Ты не пропустишь.
— Спасибо.
— Меня зовут Лен, — добавляет он, прежде чем я проношусь мимо. — Если тебе что-нибудь понадобится, я к твоим услугам.
Мужчина огромный и пугающий, но взгляд у него теплый и безопасный.
— Принято к сведению.
Я грызу ноготь большого пальца, нервно улыбаюсь, и продолжаю свой путь по темному коридору. Слышны голоса, смех. Вдалеке гремит музыка, достаточно громкая, чтобы заглушить стук моего сердца.
Незнакомая женщина встречает меня так, будто мы дружим уже много лет, и останавливает перед самым входом в гримерку. Волосы цвета вороного крыла собраны в высокий хвост, блестящие локоны падают на одно плечо.
— Привет! Пчелка, верно? — Она окидывает меня взглядом, сверкая белоснежными зубами. — Девочка, там большая толпа. Не хочу тебя пугать, но выходные на Хэллоуин у нас самые загруженные после Суперкубка. Твои чаевые будут просто сумасшедшими.
Она одета как какая-то королева пауков, блестящие кружева, похожие на паутину, переливаются на ее смуглой коже.
— Никакого давления. — Я натянуто смеюсь, улавливая аромат духов с запахом жимолости. — Где Куини?
— В гримерке, спрашивает о тебе каждые две минуты. — Она вздергивает брови. — Она полна надежд. Говорит, что ты произведешь фурор.
Я сжимаю руки в кулаки. — Единственное, что я испытываю сейчас, — это тошнота. — Что ж, спасибо за теплый прием. Ты выглядишь великолепно.
— О, спасибо. — Она перекидывает свой конский хвост через плечо и достает розовую жевательную резинку. — Мы здесь одна семья. Никакой конкуренции. Мы поддерживаем друг друга, как сестринство.
— Мне это нравится.
Шлепнув меня по заднице, она подмигивает мне.
— Я Ариэль, местная хранительница обуви. Если тебе когда-нибудь понадобится запасная пара каблуков, мой шкафчик забит до отказа. Обращайся.
Я улыбаюсь ей вслед, а затем поворачиваюсь к двери, украшенной серебряной табличкой с надписью: «Гримерная».
Ну вот…
Я вхожу в помещение, тут же замечая Куини возле стойки с косметикой. Одна из девушек помогает ей выбрать парик. Ее золотисто-карие глаза следят за мной, когда я бросаю сумочку в один из пустых шкафчиков и закрываю его, а затем смотрю на соседний шкафчик, на котором имя Ариэль зачеркнуто и заменено на «Туфли, туфли и еще раз туфли».
— Ты пришла, — говорит Куини, затягиваясь сигаретой с величественным, хладнокровным видом. — Я сомневалась.
Подойдя к ней, я провожу потными ладонями по своему костюму.
— Правду?
— Всегда.
— Я тоже сомневалась.
Она улыбается мне и закидывает ногу на ногу, ее темно-коричневая кожа сияет от косметического масла.
— Я знаю. — Затем она машет рукой девушке, поправляющей ее парик, встает с кресла на колесиках и приближается ко мне, как грациозная газель.
— Ты очень похожа на свою маму.
У меня по коже бегут мурашки от этих слов.
— У нее не такие пышные волосы.
— Нет, но сердце у нее такое же. — Она с нежностью смотрит на меня. — У меня есть два правила, так что слушай, ангелочек.
Я переступаю с ноги на ногу.
— Хорошо.
— Первое — всегда носить с собой перцовый баллончик.
Я морщу нос. У меня нет перцового баллончика.
Если вселенная решила сохранить мне жизнь после похищения, долгих лет плена и последующих ужасов, из-за которых мое заключение стало похоже на спа-терапию, то вряд ли я стану жертвой какого-то бандита, притаившегося за мусорным баком в переулке.
Но я все равно киваю, вежливо улыбаясь.
— Второе… — Она окидывает меня взглядом. — Прими это.
— Принять?
— Да. Все это. Взлеты и падения. Хорошие и плохие дни. Не позволяй стыду проникнуть в тебя. Не думай слишком много, — говорит она мне. — Речь идет о расширении границ. Освобождении. Почувствуй музыку, толпу, движение. Позволь им направлять тебя, питать тебя.