Снова.
И снова.
Быстрее, быстрее, отбросив всякую осторожность на ветер.
Я подпрыгиваю у него на коленях, скачу на нем, словно изголодавшаяся, потерявшая свой чертов разум.
— Черт, — бормочет он, сжимая мою грудь, пока боль не смешивается с удовольствием. — Это то, что тебе всегда было нужно, не так ли?
— М-м-м… — Я прикусываю губу, мои волосы развеваются вокруг нас, пока я цепляюсь за его футболку. — Не останавливайся.
— Ни за что. Прими все это, блядь. Он находит мою шею, втягивает мягкую кожу между зубами, и впивается в меня, а затем зализывает боль легким движением языка.
Я крепко сжимаю его, впиваясь ногтями в кожу. Когда он отстраняется, то прижимается своим ртом к моему, заставляя меня открыть его. Я сжимаю зубы, и его рычание пронизывает меня насквозь, фейерверком вспыхивая в моей душе. Скользкие влажные звуки становятся громче, чем музыка в стиле техно, проникающая сюда из зала. Это опьяняет, лишает меня разума, прогоняя слова и рациональные мысли.
Это. Только это.
Неистовые движения, потные конечности, сражающиеся языки и дикие толчки.
Расплата.
Мои ногти впиваются в его шею.
Моя киска сжимает его член.
Его большой палец прижимается к моему клитору, сильно потирая его.
Мне больно. Я истекаю кровью. Разваливаюсь на части.
Запрокинув голову, я кричу от внезапного оргазма, и его рука закрывает мне рот, заглушая крик, пока он погружается еще глубже. Меня словно пронзает молния, проносясь по позвоночнику.
— Да… Вот так. Кончи на мой член, — шипит он. — М-м-м… блядь.
Его пальцы проникают в мой рот, и я прикусываю их, мой крик удовольствия сменяется хриплым стоном, когда мерцание звездной пыли окутывает меня потоками тепла. Айзек с мучительным рычанием зарывается лицом мне в грудь, а я крепко прижимаюсь к нему, обнимаю и притворяюсь, что он тот, кем не является.
Я чувствую его освобождение.
Его член пульсирует во мне, когда он напрягается, впиваясь зубами в выпуклость моей груди и оставляя после себя мокрый засос. За этим следует низкий, прерывистый стон, его тело вибрирует от нахлынувшего на него оргазма, а руки цепляются за мои бедра, прижимая меня к себе с силой урагана.
Мое дыхание успокаивается, а тело расслабляется.
Невесомое. Истощенное.
Айзек выдыхает, касаясь моей кожи, когда волны пробегают по ней, и прижимается лбом к моей груди. Покачиваясь, задерживаясь, наслаждаясь.
Раз, два, три…
И все кончено.
Когда я спускаюсь с высоты, я лежу в руинах.
Я чувствую себя ошеломленной.
Им.
Моими собственными мятежными инстинктами.
Мои глаза закрываются, и я прижимаюсь к его груди, когда реальность обрушивается на меня. В комнату проникает шум снаружи. Из клуба доносятся бодрые ритмы, смех и одобрительные возгласы посетителей.
Айзек медленно выходит из меня, оставляя после себя жгучую боль, и возвращает на место мое промокшее насквозь нижнее белье.
Я не могу пошевелиться. Я не могу смотреть на него.
Его прикосновение — не та нежная ласка, которой я жажду, когда он откидывает мои волосы назад, заставляя наши глаза встретиться.
— Теперь тебе лучше? — На его губах появляется довольная ухмылка. — Я знаю, что да.
Мои глаза наполняются слезами.
Нет, нет, нет.
О чем я только думала?
Что, черт возьми, на меня нашло…
Я сползаю с его коленей.
Осознав произошедшее, я натягиваю бюстгальтер, чтобы прикрыть грудь. Моя киска пульсирует, а кожу покалывает от его прикосновений и укусов. Я чувствую, как щеки пылают после оргазма.
Я потеряла себя на время — это была не я.
Что-то внутри меня сломалось, и все, что я могу выдавить из себя:
— Этого больше никогда не повторится.
— Ты знаешь эту фразу про «никогда». — Он вздергивает бровь, откидываясь на спинку дивана, и натягивает джинсы, оставляя пояс расстегнутым. — Если передумаешь, я к твоим услугам.
Я смотрю на него, на его растрепанные темные волосы, половина которых спадает на лоб, а вторая торчит во все стороны. Ярко-красные следы от ногтей светятся на его шее, губы опухшие и искусанные.
— Пока ты не будешь готов перестать претворяться и показать мне, какой ты на самом деле… пожалуйста, просто держись подальше.