Мое сердце начинает стучать как отбойный молоток.
Ребенок.
Меня охватывает тревога при этой мысли.
— Пока нет, — уточняет он, ухмыляясь. — Я знаю, что карьера для тебя на первом месте. Я просто не могу перестать представлять, какой потрясающей ты будешь, как будешь сиять, когда в тебе будет расти ребенок. — Джаспер прижимает ладонь к моему плоскому животу, его глаза пылают.
Мой пульс успокаивается, и на моих губах появляется дразнящая улыбка.
— Очевидно, ты не единственный, кто этого хочет.
Он опускает руку.
— Мм. Этого никогда не случится.
— Эта пара настойчива.
— Пусть упорствуют. Единственный ребенок, которого ты родишь, будет моим.
Я прикусываю щеку и киваю, глядя на него.
Несколько месяцев назад ко мне обратились с предложением стать суррогатной матерью для анонимной пары. После того, как моя реклама купальников стала популярной, передо мной открылось множество уникальных возможностей, самой неожиданной из которых было суррогатное материнство.
Я отклонила это предложение, даже несмотря на то, что сумма была просто поразительной. Затем я отказалась от предложения пожертвовать мои яйцеклетки.
Джаспер был не согласен.
И хотя мысль о том, чтобы помочь паре зачать новую жизнь и создать свою семью, очень волнительна, в глубине души я знаю, что не подхожу для этого. Моя жизнь только набирает обороты, передо мной ясное и светлое будущее. Есть много других женщин, более подходящих. Может быть, когда-нибудь я пересмотрю свое мнение, но точно не сейчас.
— В любом случае, — продолжаю я, протягивая руку, чтобы поправить его галстук. — Я тоже хочу ребенка. Ты же знаешь, что хочу. Может быть, через пару лет.
В свои тридцать четыре года — на десять лет старше меня — я знаю, что Джаспер хочет завести семью. Я также знаю, что его мечты о белом заборе временно поставлены на паузу, потому что он женился на своей самой многообещающей восходящей звезде.
Сглотнув, он наклоняется, чтобы коснуться своим носом моего.
— Как бы ни возбуждала меня мысль о том, что ты забеременеешь, я могу проявить терпение. — Его ухмылка игривая и провокационная. — Эбнер — это легенда, и он положил на тебя глаз.
— Я знаю, и мне бы не хотелось спустить в канализацию такую возможность.
Клянусь, он морщится, а я съеживаюсь от такой грубой аналогии.
Канализация.
Я только что сравнила с ней нашего будущего ребенка.
— Боже, я не это имела в виду. — Качая головой, я путаюсь в словах и с любовью сжимаю руки Джаспера. — Я просто хочу, чтобы время было правильным. Идеальным. Пожалуйста, не думай, что я…
Он успокаивает меня поцелуем.
— Ш-ш-ш, я понимаю, детка, — говорит он мне, его тон соответствует словам. — Я понимаю. И ты права, я не должен начинать разговор о детях через пять секунд после того, как ты сообщила мне такую новость. Я просто…
— Взволнован, — говорю я, мягко улыбаясь. — Я знаю.
Джаспер проводит большим пальцем по моей нижней губе, потом едва касаясь по моей челюсти, и в его глазах светятся чувства. Затем он шепчет:
— Я собирался сказать — безнадежно и до нелепости очарован.
Час спустя мы вваливаемся во входную дверь, губы впиваются друг в друга, руки блуждают, сердца бешено колотятся от предвкушения. Джаспер захлопывает дверь каблуком, отстраняясь только для того, чтобы сорвать с себя пиджак. Наши рты снова сталкиваются, стоны наполняют тихий дом, я сбрасываю с себя шпильки, одну за другой.
Я втягиваю его язык в рот, а затем отступаю назад, задержав дыхание.
— Еще.
Он прижимается ко мне губами.
Я прикусываю его нижнюю губу, грубо втягивая ее между зубами.
Джаспер отстраняется, морщась.
— Ой.
— Мне… мне жаль. — Мое тело сотрясается от сводящей с ума потребности в неистовых поцелуях, грубых прикосновениях и восхитительном бурном сексе. Но чувство вины грызет меня изнутри, когда я вижу капельку крови, выступившую на внутренней стороне его нижней губы. — У тебя кровь.
— Я в порядке. — Натянуто улыбнувшись, Джаспер проводит рукой по губам, размазывая алую бисеринку. — Мне нравится, когда ты увлекаешься.
— Правда?
— М-м-м…
Мое возбуждение ослабевает. Его ответ звучит неискренне. Мне кажется, я иногда пугаю его, когда кусаюсь и царапаю его ногтями, как дикая искра в ожидании спички. Джаспер всегда усмиряет меня, гася наш огонь нежными, достойными ласками.