— Была одна женщина — пленница. Ее звали Мэри. — Мой голос дрожит от неверия. — Она… Она сказала, что он мертв.
Дьявол улыбается.
— Она сказала мне! — Я вскрикиваю. — Она видела это в новостях. Джаспер не выжил. Это не имеет никакого смысла.
— Ах, Мэри, — говорит Хранитель времени, одобрительно кивая. — Она действительно хорошо сыграла свою роль, не так ли? Я почти жалею, что растратил ее талант впустую — из нее могла бы получиться прекрасная актриса.
Осознание обрушивается на меня.
Мэри была подставной.
Он поместил ее в эту комнату.
Мой похититель просто ломал меня. Высасывал из меня силы, заставляя поверить, что мне больше не для чего жить.
И это сработало.
Я оскаливаюсь.
— Я. Ненавижу. Тебя.
— Я польщен, правда. Хотя, боюсь, твое мнение обо мне имеет мало общего с выбором, который тебе придется сделать. — Перевернув часы, он смотрит на меня с блеском в глазах. — И твое время на исходе.
— Я не буду выбирать. — Тошнота скручивает мой желудок, подкатывает к горлу. — Я не могу.
— О, но ты должна. Я не уверен, что у меня хватит духу убить обоих мужчин. У меня есть сердце, знаешь ли. — Он прижимает руку к мертвому, сгнившему органу в своей груди, ухмыляясь со злобной радостью. — Кто же это будет, Эверли? Твой любимый муж? Или Айзек, человек, который рисковал своей жизнью ради тебя? Почувствовавший вкус свободы и все равно вернувшийся, не в силах оставить тебя. Что-то подсказывает мне, что он не стал бы делать это ради кого-то другого. Наш угрюмый пленник проникся симпатией к милой девушке за стеной. — Он пинает привязанную ногу Айзека и смеется, звук эхом разносится по комнате, как завывание ветра в пустынном каньоне. — Насколько я ненавижу неудобства, настолько же люблю извращенную иронию.
— Ты больной, — шиплю я сквозь стиснутые зубы, внутри у меня все сжимается. — Я не могу выбирать. Пожалуйста… я не могу. Ты все равно убьешь нас всех.
Еще один щелчок пальцами, подзывающий охранника.
Я смотрю, как высокий, широкоплечий приспешник с седеющими волосами подходит к Джасперу. Он достает из кармана тканевую салфетку и сует ее под нос моему мужу.
Проходит три секунды.
Затем, вздрогнув, Джаспер приходит в себя.
Его грудная клетка наполняется воздухом, глаза распахиваются, и он резко садится, отползая назад по полу.
— Что… Что это…? — Голос у него низкий и скрипучий, пока к нему возвращаются чувства.
Я едва не задыхаюсь.
Я не слышала этого голоса уже два года.
Вне себя, Джаспер смотрит направо, налево. Вперед и назад. И когда он снова поворачивает голову в мою сторону, он начинает быстро моргать. Прищуривается, хмурится. Моргает еще раз.
— Нет…
Я смотрю на него, и мое лица морщится.
— Джаспер.
— Эверли? — Его глаза увеличиваются вдвое. Он все еще задыхается, дрожит и выглядит ошеломленным. — Эверли…
В тот момент, когда он пытается вскочить на ноги, его удерживает охранник. Две сильные руки обхватывают его торс, пока Джаспер извивается и дергается, пытаясь дотянуться до меня.
Я, всхлипывая, отшатываюсь назад.
— Джаспер…
— Ты… ты жива… — Его взгляд мечется по камере, от лица к лицу. — Я… я не…
Хранитель времени вздыхает, слегка встряхивая песочные часы.
— Скучно. Давайте продолжим, а?
Я рычу, пытаясь вырваться из хватки Дольфа.
— Пожалуйста, просто позволь мне прикоснуться к нему. Позволь мне…
— Значит, это твой окончательный выбор? Ты выбираешь своего мужа?
— Я… — Я смотрю на Айзека — связанного, сломленного и беспомощного. Слезы льются проливным дождем, и я замыкаюсь в себе. — Нет… Айзек…
— Значит, ты выбираешь Айзека? — Он наклоняется, чтобы поставить песочные часы перед Джаспером.
Меня охватывает паника.
— Нет!
— Нет? — Еще один вздох, его щеки раздуваются от тяжелого вздоха. — У меня от тебя шея свернется.
— Не заставляй меня делать это. Отправь меня на охоту. — Я пытаюсь нанести удар босыми, слабыми ногами по ботинкам Дольфа. — Отправь меня!
— Это не вариант. Мы это уже обсуждали. — Он показывает на Айзека, потом на Джаспера. — Один из этих мужчин отправится на охоту, другой — на свободу. Сделай свой выбор. И молись о том, чтобы ты смогла жить с этим.
Я закрываю глаза.
Перед глазами всплывают образы.
Я слышу голос Айзека, хриплый и уязвимый. Его слова.
Пчелка.
Поверь мне.
Ты имеешь значение.
Он прямо передо мной, так близко, и все же между нами по-прежнему стена.