– Хорошо сделано, ПРОКСИ, – сказал он. – Ты почти убил меня.
Дроид не снимал маскировку, поскольку отступал под натиском быстрых ударов. Вспомнив, что даже игровое сражение с ПРОКСИ могло стать смертельным, ученик загнал дроида в угол и вонзил острие лезвия меча в металлическую грудь ПРОКСИ.
Голограмма вспыхнула и замерцала. Знакомые контуры ПРОКСИ проявились через изображение легендарного рыцаря-джедая.
Но что-то было неправильно. Статическое поле аватара не рассеивалось. Казалось, во всяком случае, что оно становилось более сильным, как если бы подобие мертвого Анакина Скайуокера отказывалось исчезать.
– Хозяин! – прохрипел дроид в агонии. – Хозяин, он – здесь!
ПРОКСИ напрягся, выпрямляясь, и, казалось, увеличиваясь в размерах. Это уже не был коричневый цвет одежд джедая и волос, формируясь из хаоса статического поля в черный защитный костюм Дарта Вейдера.
Удивленный ученик отступил на два шага назад и вернул себе самообладание.
Спускаясь на одном колене, он наклонил его главу перед его Владельцем.
– Лорд Вейдер, вы получили мое сообщение?
Куполообразная голова не двигалась. Ученик не знал, волноваться ему или нет. За этой черной маской невидимые глаза, казалось, анализировали его, словно неудавшийся эксперимент.
– Расскажи мне, как продвигаются дела.
– Я привлек к работе нескольких диссидентов. Они доверяют мне, и, я полагаю, они имеют возможность сделать все так, как требуется.
– Если твоя миссия продвигается так успешно, почему ты ищешь моего совета?
Ученик глубоко вздохнул.
– Мои союзники ищут направление главного удара по Империи, что-то, что объединит всех врагов Императора в одну мощную силу. Я сказал им, что я предоставлю им подходящую цель.
Лорд Вейдер обдумал вопрос и ответил:
– Император управляет галактикой через страх. Вы должны разрушить символ этого страха.
– Да, Лорд Вейдер.
– Империя строит Звездный разрушитель около Раксуса. Эта верфь – твоя следующая цель.
Ученик кивнул, обдумывая услышанное. Звездные разрушители были очень видными символами имперского контроля, чудовищных кораблей в небе боялись все те, кто мечтал о свободе. Уничтожение даже одного можно считать настоящим достижением; уничтожение источника множества, могло быть громким призывом к открытому восстанию – если бы он только смог это сделать…
Затем он вспомнил, что сейчас он разговаривал не с мятежниками, и это не было предложением. Это был приказ.
– Спасибо, Лорд Вейдер, – сказал он. – Я сразу отправлюсь туда.
Он ждал, что голограмма рассеется, поскольку так это обычно и происходило, когда он заканчивал разговор, но его Учитель еще не закончил его. Он поднял голову и увидел, что все еще является предметом мрачного проникающего в него внимания со стороны Учителя.
– В тебе – большой конфликт, – сказал Учитель.
Обезоруженный, ученик на мгновение потерял дар речи. Волна изображений сокрушила его: ослепленный, удрученный Koтa, мольбы Мэрис Бруд о пощаде, мертвый отец и он сам – Гален – у его ног, огненная боль от лезвия меча его Учителя, вышедшего через его спину.
Он выпрямился, зная, что должен ответить.
– Мои раны беспокоят меня, Учитель. Я не могу не интересоваться, сколько во мне все еще осталось человеческого.
– Нет. – Явная ложь не была принята его Учителем. – Твои чувства к твоим новым союзникам становятся более сильными. Не забывай, что ты все еще служишь мне.
С этими словами голограмма действительно распалась и ПРОКСИ вернулся к своему нормальному виду и размеру.
– Тьфу, – сказал с дрожью дроид. – Ненавижу быть им.
Ученик стоял, глубоко задумавшись, и кивнул.
– Я думаю, что он тоже.
Фоторецепторы ПРОКСИ моргнули и посмотрели через плечо.
– Хозяин…
Он знал, что это была Юнона прежде, чем он повернулся. Он мог почувствовать это низом живота и внезапной волной в его сознании. Но как долго она была здесь? Что она видела?
Когда он увидел выражение её лица, то понял – она видела всё.
– Юнона…
– Я… я хотела узнать, куда мы потом полетим. Ты тренировался и не слышал, что я вошла, поэтому я решила пождать. – Замешательство и тревога угрожали сокрушить ее. Она сглотнула и сказала: – Но, похоже, тебе уже сказали, куда направиться.