я взметну платок как знамя
и покрою пол земли, –
кто остался
обнажённый, распадался на куски,
кто устал бояться дрожью,
стих, и оказался жив;
конский волос прислонился
к дрожи металлической струны,
а смычок ещё недвижен,
всё ещё вступленья ждёт –
будет резкая отмашка,
в точке, добежавшей до оси,
тонкая петля проклятья
перекладину сожмёт
и звучанье обовьётся
с мягкой нежностью судьбы –
перелистнута страница,
- смычок касается струны.
// 07.05.2024.
***
ночь бесприютная в шелках и парче
опустилась на грубую землю,
свой подол подобрала и села в траве,
с кузнечиком рядом, а он всё стрекочет,
– заворожённо прислушалась и
сама себе улыбнулась, уронив пару звёзд,
будто пылинки смахнула небрежно,
рассеянно, но незлобиво, шорох
мерцающих звёзд неслышен дневному,
в перьях у филина он приглушён
и прячется в складках у мантии шелковистой –
как же мне хочется голову запрокинуть
и утонуть в красоте, в перевёрнутом дне,
в ночи на донышке звёздами полной,
как же отдаться беспредельности
всей, так чтоб проникнуться,
развоплотиться из мишуры каждодневных
проблем и обернуться в поэтику ночи;
впрочем, блаженство безлюдья
кратковременно, уязвимо и уходит в туман
предрассветных рассеянных улиц,
умываю лицо освежающим шлейфом
прохлады ночной и учу, всё прилежней,
как важно разговориться с берегом,
держащим в рамках силу реки,
с днями недели, хранящими строй
пребывания в этих сумерках между,
от светлейшего к мраку, от низа и выше,
с теми кто зацепил, оказался неподалёку
и какой-то момент разделил.
// 08.05.2024.
***
лбом уткнуться, дух перевести,
малую лампадку с болью и печалью
запечатать, тихой поступью во мраке
отступить от памятных углов,
и украдкой, безмятежной тенью,
хитроумно столкновений избежав,
зёрнышком ржаным меж жерновами
проскочить
и пасть к ногам свободы,
еле удержавшись,
чтобы их не целовать.
солнце скрещивает руки
над моей склонённой головой,
я внимаю тишине освобожденья,
пахнущей сушёным имбирём;
дрожь от горечи забвенья
пробегает от и до, стало быть,
ошибкой отреченья было бы
стереть качающие волны, толчки на вдохе,
теребящие сущность изнутри;
мой фонарь раскачивает тени,
привлекает пришлых светлячков,
утреннее небо голубеет,
гладя приснопамятные сны,
и светя - мои воспоминанья греют
облаком внутри меня.
// 09.05.2024.
***
на берегу реки - предвечной и спокойной,
несущей время водами истока,
сижу, перебирая мелкие детали,
пытаясь осознать, так в чём же смысл?
как будто ворох из случайных и неполных,
поломанных деталей или просто,
попавших лишними ко мне,
– сложить понятную и верную картину,
как будто это в принципе возможно, –
раскладывая, смешивая, подбирая,
бросая, снова собирая,
твердя что это невозможно, неосуществимо,
невыносимо и невообразимо,
сердясь и плача, опуская руки,
всё там же - сидя у реки, которая
как будто равнодушно стирает берега
своею мощью, а ты всё с той же
грудой барахла без знания о сути
выкладываешь эпизоды и поступки
виньетками ландшафта на холсте,
распятым на подрамник
калёными гвоздями крепко
датами рождений и скобками итога
за чертой.
на берегу реки, - всё чаще неспокойной,
но как ни говори, ей течь, мне –
составлять, мешая формы, лица,
чтобы однажды поразиться, какой
узор предивный получился...)
// 10.05.2024.
***
Господи! Падаю на колени, обнимаю
хрупкость ростка, где же мне
вечность изъять и измерить,
меру как шрамы нанести на ладони,
чтобы помнить, –
жизнь драгоценнее смерти,
и много трудней.
Мир сотворённый должен быть
познан, - чувствами, не умом,
сентиментально ощупан и обнят,
с замиранием от выступающих слёз.
Господи... Почему всё так просто,
но всё сложней - по линии, тоньше
волоса, выйти наружу из
сполохов горечи и проглотить
с каллиграфической точностью
весть о спасении
только своими, малыми силами.
Перепрыгнув свой мрак, свой крик,
исцеляешься капельно,
кровоточа постоянством ошибок,
проходя многолико по той же стезе,
что и тысячи ног до тебя.
Но каждый по-своему.
// 11.05.2024.
***
Слышишь? Это падают лепестки