— Я, между прочим, занята. Ты что, не только заносчивый, но еще и слепой? Тогда тебе нужно показаться мадам Помфри.
— Не говори мне, что нужно делать, и я не буду говорить, куда тебе неплохо бы пойти! — раздраженно парировал Драко и заглянул в раскрытый учебник: — Думаешь, здесь есть то, что способно решить все твои проблемы? Ну и как, прочитала что-нибудь полезное? Например, о том, что позволит тебе выиграть спор?
Гермиона вызывающе ухмыльнулась и равнодушно взглянула в самодовольное лицо:
— Я и без этого обойдусь.
— Вот только не льсти себе, будь оригинальна, — передразнил Драко, бесцеремонно изучая обложку. — Говорят, я неотразим.
Гермиона удрученно возвела глаза к потолку: «Напыщенный индюк!»
— Некоторые заблуждения, Малфой, рано или поздно приходится менять.
— Ох, любишь же ты читать нотации… — Драко самовольно захлопнул книгу. — Не бойся своих желаний… Бойся моих, — и только он понимал, что за смысл вложен в эту фразу.
Гермиона намеренно проигнорировала подобное самоуправство и заявила с прежним безразличием:
— Послушаешь тебя и лишний раз вспомнишь, что наглость — второе счастье, а наивность — первое. Я не чета твоим сокурсницам! И что они только в тебе находят? Не понимаю...
— Куда уж тебе! — Малфой резко рванул галстук с шеи, оттого что стало казаться: он все ещё душит его, точно как в гостиной Слизерина.
Грейнджер почему-то смутилась от такого, в сущности, невинного жеста, а Драко, почувствовав облегчение, попытался уколоть ее словом:
— Слушаю тебя и в сотый раз убеждаюсь: сколько правильных зануд, столько и самомнений. О предмете нашего спора я знаю куда больше тебя!.. И заметь, не по картинкам.
— Ты решил вступить со мной в дискуссию? — Гермиона удивленно приподняла брови. — Тогда прими к сведению, что способность заниматься беспорядочным сексом не имеет ничего общего с умением.
— Ты способна сказать «секс», не краснея, Грейнджер? — она невольно коснулась щеки — та горела. — Проповедовать мораль легко, но обосновать трудно. Так что лучше отправь свои умозаключения к лепреконовой матери! — Драко произнес это с явным недовольством: слова Гермионы задели его. — Пока не поздно.
— Надежда, конечно, умирает последней, но глупость, похоже, не умирает вообще. Тебе ни за что не выиграть пари, Малфой.
Он чуть наклонился вперед и специально понизил тон, сделав его более вкрадчивым:
— Полегче с выражениями, Грейнджер. Как по мне, так пришла пора спустить тебя с героических небес на землю. Когда речь идет о моей репутации я не привык рассчитывать на волю случая, только — на врожденное обаяние. И когда ты окажешься подо мной, вот тогда и посмотрим, кто из нас... глупая.
Гермиона хмыкнула.
— Что, будешь принуждать меня? — с раздражением спросила она и заметила, как резко изменилось бледное лицо.
— Я не насильник, Грейнджер, я же сказал! — Драко взбесила такая постановка вопроса. — Азкабан мне определенно не грозит, ведь мне не придется заставлять тебя. Уж, поверь... Очень приятно, знаешь ли, лишний раз почувствовать вашу слабость и капитуляцию.
— Ты слишком самоуверен. Как и все Малфои, — и Гермиона, открыв учебник на прежней странице, продолжила чтение.
Драко, сунув галстук в карман, в некотором недоумении пересел на скамью к Грейнджер и придвинулся как можно ближе.
Сердца обоих учащенно забились.
«Если она и волнуется, у нее прекрасное самообладание», — подумал Малфой. И уже вслух медленно и негромко спросил:
— Ты боишься меня? — теплое дыхание скользнуло по ее коже мягкой волной.
— Ни капельки, — Гермиона по-прежнему не сводила взгляд со страницы, но усвоить прочитанное не получалось. — У меня нет на это ни одной причины. Бояться — это, скорее, по твоей части…
— А кого? — Драко едва сдержал смех. — Тебя? Не смеши меня, ради Мерлина. Мне будет приятно сыграть и на твоих слабостях, ведь со вчерашнего дня даже твое происхождение меня не останавливает.
— Какая неожиданность! — сама язвительность. — Неужели возбуждает? — уколола Гермиона.
Драко пожал плечами:
— Не более чем старая вешалка, но вызов есть вызов. — «Член чистокровных не ищет».
Драко поправил тонкую прядь выбившихся из заколки каштановых волос и, наклонившись к Гермионе, слегка подул на ее кожу за ушком. Это игра в «кошки-мышки» доставляла Малфою особое удовольствие. Он, действительно, упивался собственной властью над слабой половиной человечества.
— Может, не станем терять время и перейдем сразу к главному? — издевательски прошептал Драко. — Расслабься... Больно не будет.
— Как бы тебе больно не было, Малфой! И прекрати паясничать, — таким же тоном выпалила Грейнджер, но, скрывая нахлынувшее волнение, тут же вскочила со своего места и захлопнула учебник.
Потом схватила в охапку еще несколько книг и двинулась к стеллажу. Поставив последнюю брошюру на полку, она услышала, как встал из-за стола Малфой. И, чуть погодя, его шаги сбоку от себя.
Драко подошел совсем близко, и Гермиона, даже не успев толком повернуться к нему, почувствовала, как он схватил ее за талию и с силой прижал к библиотечному стеллажу. Грейнджер ударилась затылком о деревянную полку, и тот неприятно заныл, но это было такой ерундой по сравнению с ощущением от горячих и дерзких рук.