Глава 2
Воскресным утром парень пробудился в хмуром настроении и с лёгкой головной болью. Выпив по чашке ароматного чаю со своим сожителем по комнате Ростиславом, Михаил вскоре с ним распрощался, так как тот уезжал к родителям до самого окончания университетских каникул, и остался наедине с волнующими мыслями о будущем звонке из полиции. Бесцельно побродив некоторое время по квартире и перебрав в своей голове всяческие возможные варианты развития грядущих событий, Михаил порядком утомил свой разум ожиданием неизвестности и ближе к обеду завалился на диван, включил с пульта широкий плоский телевизор, что безжизненно висел на стене, и стал машинально переключать каналы в надежде найти какую-нибудь интересную передачу, которая помогла бы отвлечься от неотступных нерадостных дум. Так он провёл весь день, лишь иногда выходя на кухню, чтобы утолить периодически накатывающие чувства голода и жажды.
Как и предполагал полицейский, который составлял протокол, с Михаилом связались в понедельник. Около десяти часов утра он опасливо взял в руку беспокойно вибрирующий мобильник и необходимо ответил на звонок:
– Да, это я, Михаил Станкевич, – через пару секунд произнёс парень и стал внимательно вслушиваться в чужие слова, произносимые спокойным женским голосом.
Звонившая сотрудница вежливо поинтересовалась, свободен ли он завтра и сможет ли явиться к ним по указанному адресу в одиннадцать часов, и тут же участливо добавила, что если таковой возможности нет, то она вышлет повестку на более подходящий день.
– Нет, не нужно, – быстро проговорил парень, желая скорее разобраться со своей проблемой, – я могу, я приду завтра.
– Хорошо, тогда будем вас ждать в шестнадцатом кабинете. Большая Михайловская, 13, – повторили адрес на другом конце провода, чем и завершили сей недолгий разговор.
Мягкий женский голос немного успокоил Михаила и принёс ему необоснованное, но приятное ощущение надежды на благополучное разрешение его ситуации. Парень облегчённо отложил телефон на широкий коричневый стол, что располагался у единственного в комнате окна, неспешно прошагал в кухню и принялся за приготовление незамысловатого завтрака в виде яичницы-глазуньи из трёх яиц. После этого он взял тарелку со своей желтоглазой стряпнёй и вместе с ней возвратился в комнату, где удобно устроился на диване, включил с пульта телевизор и провёл весь оставшийся день подобно дню предыдущему.
Во вторник, в половине одиннадцатого, Михаил положено прибыл к кирпичному двухэтажному зданию и поднялся по широкой невысокой лестнице к тяжёлой металлической двери. Осторожно войдя внутрь, он предъявил паспорт дежурному на вахте и сообщил, что ему назначено на такое-то время на административную комиссию. После этого молодой посетитель принял свой документ обратно и поднялся по узким истоптанным ступенькам на второй этаж, как ему и велел полицейский за окошком. Отыскав необходимый кабинет, парень снял свою серую шапку, расстегнул дутую чёрную куртку и робко присел у бледной серой стены на деревянную скамью без спинки, на которой уже дожидались своей участи два молодых человека с взъерошенными вихрастыми шевелюрами и одна худющая женщина с одутловатым, синеватым лицом.
– Простите, тут по очереди или вызывают? У меня запись на…
– У нас у всех тут запись, – недовольно выпалила неказистая женщина и мрачно усмехнулась.
– Понятно, – коротко произнёс Михаил и стал молча дожидаться своего времени.
В начале двенадцатого, когда за парнем уже образовалась очередь из нескольких новых правонарушителей, из кабинета вышел хмурый молодой человек, негромко сообщил, что сейчас вызывают Михаила Станкевича, и торопливо пошагал по тусклому коридору в сторону лестницы.
Аккуратно затворив за собой тёмную деревянную дверь, Михаил рассеянно осмотрел небольшое помещение с несколькими металлическими стеллажами, на полках которых неряшливо размещались многочисленные пухлые папки, доброжелательно поздоровался с миловидной темноволосой женщиной лет сорока, что сидела за светло-коричневым столом, и направился в её сторону.