Что делать? Что мне делать? Как остановить Варрока.
Идея вспыхнула в мозгу, как пламя взрыва — ярко и мощно.
Если нет “болванки”, остаётся только одно.
Я коснулся своего лица, стараясь воссоздать безупречные черты Варрока: высокий лоб, синие глаза с длинными ресницами, скулы, прямой нос, капризный правильно очерченный рот, волевой подбородок.
Миг — и я стал таким, как он.
Как легко и понятно стало жить! Есть я и мои желания. А всё остальное — суета, белый шум, не стоящий внимания. Быть Варроком так прекрасно и правильно. Быть центром мира. Быть сильным среди слабаков. Быть свободным среди пленников. Быть способным на всё рядом с теми, кто подчиняется глупым правилам. Живым божеством.
Я рассмеялся.
Варрок подошёл ближе, с любопытством глядя на меня. Сильный. Достойный. Яркий.
— Теперь ты понимаешь! — кивнул он. — Идём!
И протянул руку.
Я взял его ладонь без страха и без восторга. Будто коснулся отражения в зеркале.
— С нами сила и воля! — Варрок прижал вторую руку к груди в приветственном жесте Абсолюта.
Тонкое лезвие из тайника в рукаве скользнуло в пальцы моей свободной руки. Ошибиться невозможно. Короткий взмах — и жест так похожий на приветствие Абсолюта загнал сталь мне в сердце. Только равный может убить Варрока. Только кукольник может уничтожить оригинал через болванку.
Он пошатнулся и отпустил мою руку, прижав ладони к груди. В прекрасных глазах удивление и что-то ещё. Варрок начал заваливаться на спину.
Остатки куба, машины, стены домов и фонари — все взлетело и упало, словно оператор уронил камеру. Лёжа на асфальте, я уловил слабый далёкий отзвук сирен.
— Эй, это наш парень! Целителя сюда, живо! И магкапсулу!
— А Варрок?
— Мёртв. Да и чёрт с ним! Целитель, сюда! Даниель, слышишь?
Город дождей (сказка, фэнтези)
В родном Городе Лу обычно дождливо. Сырость, вечные туманы и постоянное «кап-кап-кап». Летом дождей поменьше, а сейчас, осенью, должно быть сыро с утра до утра.
Но дождя нет уже шестой день.
Люди радуются погожим денькам, а Лу не по себе. Эх, был бы жив дедушка — можно было бы спросить, что к чему. Ведь Лу прекрасно знает, что дождь нужен. В потоках воды, огибающих каменные дома Города, в лужах, собирающихся в маленьких двориках, в струях, срывающихся водопадами с пёстрых черепичных крыш, обитают сотни водных созданий. Одни существа вполне обычные. Другие — светятся и мерцают. Третьи, говорят, могут съесть твою тень или выполнить самое главное желание. Про тень — кто знает? А про желания — ерунда.
Дедушка говорил: дождь защищает Город, отпугивает тех, кто живёт в Глубине. Лу не знает, что это такое, Глубина. Но раз тех, кто там живёт, нужно отпугивать, значит, они злые. Пусть там и остаются.
Лу любит свой Город — его маленькие округлые мостики на окраинах и огромные мосты в центре, его каменные дома с разноцветными крышами и крытые сады, узкие мостовые и широкие проспекты, прозрачные статуи и фонари, старые кварталы и новые многоэтажки.
Пожалуй, больше, чем Лу, любил город только дедушка.
Лу грустит, вспомнив о дедушке, но тут же отгоняет печаль. Дедушка велел лишнюю сырость не разводить и любить Город за двоих, присматривать за водяницами и прудовиками, за бойкими рыбками и старыми крыланами, гнездящимися прямо за их домом. Вот он и присматривает. И вовсе не разводит никакую сырость. И так вода кругом.
Лу спохватывается и мчится быстрее: учитель Тан ждать не будет — начнёт урок, и нагоняй как знаешь. Ещё и отчитает за опоздание. А до школы далеко: через Мост Тумана, потом долго-долго по проспекту Дождя, затем через Радужные мосты — а их целых семь! — после перейти площадь Красных Рыб — вот и школа. Идти почти час.
Но если надо быстро-быстро, то можно срезать: по Речному переулку до Журчащей улицы, там через дырку в заборе на ничейный пустырь, а потом через старый парк прямо к школе.
Лу сворачивает к Речному переулку. Мчится по нему, проскальзывает в дырку в заборе, а на ничейном пустыре останавливается с разбегу.
Посреди пустыря пруд. Казалось бы, в Городе их сотня — точнее, сто одиннадцать, они с дедушкой посчитали, — подумаешь, ещё один! Но тут никогда никакого пруда не было. Да и дождя нет почти неделю, так что даже большой луже взяться неоткуда.
Лу поправляет сползающую с плеча лямку рюкзака с учебниками и смотрит на пруд. Серое зеркало воды кажется гладким-гладким, неподвижным, подозрительно ровным.
— Это что за чудеса из лужи? — вспоминает Лу любимую дедушкину присказку.
Моргает — и пруд тут же покрывает рябь от налетевшего ветерка. Рядом кто-то смеётся звонко, женственно. Лу крутится вокруг себя: никого. Под одежду пробирается холодок. А в затылок будто кто дышит недобрым, ледяным.