Торговец остался один. Неожиданный исход этого разбойного нападения так перепугал Фрама, что он остолбенел. Его можно было принять за безжизненную статую, если бы не вытаращенные бегающие туда-сюда от страха глаза. Так продолжалось до тех пор, пока Сесем не пошёл к торговцу. Только тогда негодяй опомнился, упал на колени и взмолился:
– Пощади меня, господин, – взвыл сквозь слёзы лесной разбойник.
– Что я тебе сделал, Фрам? – сдерживая гнев, спросил юноша. – Почему ты хочешь моей смерти?
– Этот лес принадлежит мне, господин, и только мне, и все, кто задерживается в моём лесу, становятся моими врагами. Я должен сделать всё, чтобы избавиться от пришельца.
– Даже убить? – с осуждением спросил юноша.
– Не я это придумал, господин, – продолжил оправдываться Фрам.
– Почему, в таком случае, ты называешь меня господином? – не унимался Сесем.
– Я не знаю, как называть тебя иначе. Ты спас мне жизнь, и по нашим законам ты должен быть моим господином, а я – твоим рабом. Ты должен был объявить об этом вслух, но ты не сделал этого, поэтому я не знаю, как мне к тебе относиться, и как тебя называть.
– То есть, если я скажу вслух, что ты – мой раб, ты будешь моим рабом? – удивлённо спросил юноша.
– Да, господин, – смиренно ответил Фрам.
– И ты не будешь желать мне зла?
– Не буду, господин!
– И будешь делать всё, что я тебе скажу?
– Да, господин!
– Ты – мой раб! – провозгласил Сесем.
– Слушаюсь, мой господин! – смиренно произнёс Фрам и склонил голову до земли.
– Что за зверей ты привёл с собой?
– Это – пруги. Они живут здесь с незапамятных времён. В голодное время года я их подкармливаю, как это делали до меня все предки и не даю умереть с голода, а они охраняют лес от незваных гостей. Если бы не они, то меня и мою семью давным-давно бы убили или взяли в рабство.
– Сорви самое большое яблоко в твоём саду и принеси мне, – приказал юноша.
– Слушаюсь, мой господин, – ответил торговец, поднялся с колен и пошёл в сторону сада. Через минуту вернулся с яблоком в руках и молчаливо протянул его Сесему. Юноша взял яблоко, понюхал его, опустил в пустую холщовую сумку, висевшую на боку, повернулся, и, не сказав ни слова, пошёл прочь.
– Ты куда, мой господин? – спросил удивлённый торговец.
– Ухожу, – коротко ответил Сесем.
– А что прикажешь делать мне?
– Живи, как и жил, но не забывай, что ты – мой раб. И дети, и внуки твои будут моими рабами! Не забудешь? – остановившись, спросил юноша.
– Никогда! – обречённо ответил Фрам.
Глава 5
Сесему не было жаль покидать «радушного» хозяина, гостеприимство которого не имело границ. Чего вдруг? Даже при сильном желании невозможно испытывать тёплые чувства к человеку, который только что хотел тебя убить. Проходя мимо дома, сделал вид, что не заметил прятавшихся за забором домочадцев, со страхом и волнением наблюдавших за этой сценой. Не до них. Он, конечно, не собирался обращать их в рабов, но, получив ещё один жизненный опыт, решил обезопасить себя на будущее. Кто знает, что готовит ему судьба? А что, если ему придётся когда-нибудь вновь оказаться в этих местах? Теперь-то он может быть уверен, что никто здесь не посмеет желать ему зла. Может быть. А может и посмеет.
Выйдя на дорогу, свернул в сторону пустыни, и зашагал, наслаждаясь лесной прохладой. День только просыпался, и вместе с ним просыпался лес. Гомон птиц, треск сучьев, ломаемых под ногами зверей, чьё-то грозное рычание и множество других разнообразных звуков наполнили пространство. Сесем шёл, не обращая никакого внимания на ожившую природу. Он шёл и думал. Совсем не о Фраме. С торговцем всё было понятно, а вот с Дедалом нет. Именно о нём думал сейчас юноша. Вопрос «почему он украл деньги?» всё больше и больше завладевал им. Он был озадачен и не мог найти на него ответа. Так и родилась цель путешествия. Надо найти Дедала. Найти и выяснить, почему он украл деньги. Этот поступок можно было бы понять и оправдать, если бы он голодал, но это было не так. Почему же тогда он украл? А что значат слова Ахмета «Зачем необычному деньги?»? Что за ними кроется? Эти размышления настолько увлекли юношу, что не заметил, как вышел на опушку. Лес закончился. Впереди простиралась небольшая степная полоса, покрытая густой травой. За ней, метрах в пятистах начиналась пустыня. Сесем, не задерживаясь, пошёл по дороге, считая, что не стоит попусту терять время, но, подойдя к началу песков, остановился. Его удивил необычно чёткий переход от степного ландшафта к пустынному. Будто бы кто-то отрезал ножом степь и аккуратно насыпал песок. Но не только это насторожило юношу. В подсознании родилось чувство опасности, которое по мере приближения к пустыне усиливалось. Сесем понял, что предупреждения Фрама имели под собой основания. Какие? «А вот пойдём и узнаем!» – подумал юноша и решительно пошёл по пустыне.