— Если твоя дочь выйдет за Малика, — вступил в разговор Хаким, — я сделаю все, чтобы трон достался их сыну. Справедливость должна восторжествовать. Моему двоюродному брату должно быть возвращено то, что принадлежит ему по праву.
— Но у Зары не может быть ребенка от Малика, — сказал Кадар. — Если она выйдет за тебя, Хаким.
— У нее не будет ребенка от меня, — прервал его король. — Мой брак с Зарой не будет освящен на брачном ложе.
— Ты что же, дочерей своих посадишь на трон?
— Нет. Мой сын, родившийся два часа назад, вполне может быть удостоен такой чести. Тебе не выиграть в этой игре, Кадар. Не лучше ли спрятать подальше свое упрямство и расстаться с дочерью? Она хочет выйти замуж за Малика, а он хочет взять ее в жены. Что же касается трона… Ты никогда не был претендентом на престол и никогда не будешь. Оставь свои бессмысленные преследования.
— Он говорит правду, Зара? — спросил Кадар. — Ты хочешь выйти за Малика?
— Не раздумывая, — тотчас ответила она.
Хаким поднял руку.
— Спешка в этом деле нам ни к чему. Я слишком высоко ставлю достоинства своего двоюродного брата и не хочу, чтобы он женился на обыкновенной женщине, для которой большая честь — выйти замуж за такого видного мужчину, поэтому она должна заслужить ее.
Что же ей теперь делать? — растерялась Зара.
— Что я должна делать? — совсем смешавшись, спросила она Малика. — Я люблю тебя всем сердцем и душой, — громко заявила она, глядя ему в глаза. Какими еще словами она может сказать о своих чувствах? Разве есть что-нибудь важнее любви в этом мире? И разве слова могут выразить ее чувство к Малику? В первый же момент их встречи Зара поняла, что Малик не имеет ничего общего с тем человеком, которого все называли убийцей, Слухи о нем были ложью. — Я верю тебе и вручаю в твои руки свою жизнь, потому что ты самый честный и самый достойный мужчина из всех, кого я знаю.
— Но я же убийца…
Зара покачала головой.
— Нет, Малик, ты не убивал Джеба. — Она повернулась к отчиму: — Он не убивал Джеба. Не он сидел за рулем в ту минуту. Если бы Малик был виновен, он бы признался в этом сразу. Я не знаю, кто убил моего брата, но только не Малик.
Этими словами Зара словно камень сняла с души Малика, восстановив его оклеветанную честь.
— Спасибо тебе, любовь моя, — прошептал Малик и взглянул на Хакима. — Стоящая невеста, верно?
— Более чем, — ответил король.
— Кто еще мог убить Джеба? — не унимался Кадар. — Малик поссорился с Азимом. Он угрожал всей моей семье. Его машина оказалась на месте преступления.
— Но меня не было за рулем, — сказал Малик.
— Больше никто не пользовался твоей машиной? — Зару словно током ударило от поразившей ее мозг догадки.
— Вероятно, да. Я много лет ломал голову над этой загадкой. Да, я ушел из дома Кадара разозленный. Да, я угрожал. Но это были угрозы политической расправы, а не физической.
Кадар отошел в сторону.
— Хорошо. Возможно, произошел несчастный случай, а не убийство. Но факт остается фактом: ты сел за руль и дал полный газ. Если бы ты был осторожнее и не рванул с места на бешеной скорости, ничего бы не случилось.
— Ошибаетесь, — ответил Малик. — Когда я вышел из дома, все уже произошло. Пытаясь помочь Джебу, увидел, что сделать-то уже ничего нельзя. Пришлось только успокаивать его, как было возможно.
— Не Малик убил твоего сына, — вдруг повторил Кадару Хаким слова Зары.
— А кто же? — Кадар сжал пальцы в кулаки. Малик вздохнул с сожалением.
— Тебе самому известно, кто это сделал. Ты просто не можешь найти в себе силы признать правду.
— Нет! Нет! Не мог это сделать кто-то из моих сыновей!
Воцарилась гробовая тишина. И вдруг вперед вышел Паз, побледневший, с дрожащими руками.
— Да, отец. Это я убил Джеба. Твой сын.
— Нет! — в отчаянии закричал Кадар. — Нет! Ты был еще совсем ребенком.
— Ребенком, которому очень хотелось иметь машину. Я видел, как водили машины мои старшие братья, как за руль садятся мои друзья. Тогда и решил, что мне тоже можно сесть за руль. Джеб предупреждал меня об опасности, но я не послушал. — В голосе Паза слышалась неподдельная боль. — Нога скользнула с педали, я никак не мог попасть на нее и остановить машину, вот и сбил Джеба. В панике я сбежал оттуда.
— Но ведь тебе запрещали подходить к машине. Ты был слишком мал, — возмутился Кадар.
Паз усмехнулся.
— О каких запретах могла идти речь? Я ведь твой сын, сын Кадара. Правила и послушание не для меня.