Помолчав немного в ожидании вопросов, я не дождался никакой реакции — все молчали и слушали. Что ж, ладно. Пожав плечами, я продолжил:
— Проблема клана была в том, что в основном все наши маги специализировались на боёвке. Казалось бы, что такого? Но когда началась Десятилетняя Война с Рейнской Империей, Землянские оказались той ещё занозой в заднице кайзера. Вроде бы и немного нас было, но десяток умелых и безбашенных хабилитатов во главе с парой магистров творили такую вакханалию на каждом из участков фронта, куда их перекидывали… в общем, неудивительно, что они стали одной из первоочередных целей. За любого из Землянских давали огромную награду, так что до конца войны в нашем клане не дожил практически никто. Из магов — только бабушка, дядя Джинхэй и мама. Алиса Землянская. Дядя с мамой были самыми младшими, так что не успели войти в полную силу, лишь незадолго до окончания войны успев немного в ней поучаствовать. Дядя пропал спустя пару лет — просто исчез. Ни слуху, ни духу. А спустя семь лет скончалась бабушка. От старости. Я едва успел её застать… в сознательном возрасте.
Я тяжело вздохнул. Да, если бы бабушка была жива во время того нападения… всё бы было по-другому. Попробуй, возьми магистра в собственном доме…
— А потом… ну, на уроках истории вам рассказывали, но я на всякий случай повторю ту часть, которая касается непосредственно меня. В общем, рейнцы заигрались и это ударило по всем. Лет за двадцать до войны они легализовали волколаков, позволили им спокойно жить и плодиться на своей территории, пусть и под жёстким контролем… как они думали. Потом, на войне, их использовали как пушечное мясо, затыкали все возможные прорывы — так что неудивительно, что руки русских магов, а в особенности — Землянских, оказались по локоть залиты волчьей кровью. После капитуляции кайзера и развала Империи на Франко-Германский Союз, отношение к волколакам ухудшилось — многие винили в поражении именно их… кого-то же надо было винить. А те терпели. Зализывали раны и продолжали плодиться, пользуясь послевоенной разрухой. А через десяток лет, стоило подрасти молодому поколению — ударили, одновременно и по нам, и по бывшим рейнцам — благо, ненавидели они обе стороны почти одинаково. Нас — за множество смертей среди своих, рейнцев — за презрение и за то, как волков использовали на войне. К счастью, сил на войну на два фронта у них не было, так что в Российской Империи они ограничились созданием террористических ячеек и единым ударом отмщения, — я невольно сглотнул ком в горле и глухо сказал. — Под последний попало и поместье Землянских. Нам, наверное, не повезло больше всех. Слишком мало сил осталось у клана, слишком много обид было у волков, так что на атаку те расщедрились. Большая часть остальных кланов в Звериную Ночь сумела отбиться. Мы — нет. Хорошо ещё, что в первую очередь атаковали как раз клановые поместья и государственных боевых магов, к которым были счёты. Если бы взялись за мирных жителей — крови было бы гораздо, гораздо больше… А по сравнению с Франко-Германским Союзом мы и вовсе легко отделались — и по потерям, и по результату. В конце концов, прямо в центре их земель теперь растёт опухоль Серого Легиона, и ни черта они с ним сделать не могут.
Откинув голову, я прислонился затылком к прохладной, уже практически остывшей после последнего подогрева стене, и закрыл глаза. Даже не думал, что говорить будет так… тяжело. Я никогда не давил воспоминания, и всегда помнил, как погибли мои родные… но одно дело помнить, и совсем другое — рассказывать. Может, зря я настолько открылся, и стоило ограничиться краткой и сухой версией. Может, и стоило. Что уж теперь.
Почувствовав сразу два одновременных прикосновения, открыл глаза. И невольно улыбнулся: слева мне на плечо молча положил руку Свят. Справа ко мне прислонилась Катрин, привычным движением уцепившись за мой локоть и успокаивающе поглаживая его.
Дальнейшая история пошла куда проще: всё же позитива там было в разы больше. Рассказал про второго отца, про новую семью, про обычную жизнь и школу. Закончил рассказом про поступление и свою неопределённую валентность — и увидел вздёрнутые брови ребят.
— Погоди, — уточнил Макс. — Я помню, ты говорил, что у тебя что-то непонятное там, но я не думал, что…