Тяжёлые свинцовые тучи иногда сбрасывали шрапнелью на землю снег, и на улице была неимоверная грязь, особенно там, где прошла гусеничная техника... Около полудня нас сильно зажали в одном из дворов (вот спросите меня, где это было - даже и не скажу, потому что всё перепуталось, а в Грозном я был впервые)... И вдруг во двор ворвались две БМП. Весь чумазый сержант, высунувшись из люка, крикнул нам:
-Братишки, давай - на машины! Вырываться будем.
У меня практически уже закончился боекомплект. Сколько на моём прицеле побывало человек, точно не скажу, сбился со счёта, но за два десятка - точно. Нас, двенадцать человек, притаившихся за электро-щитовой будкой, приглашать десять раз не было нужды. Ощетинившись огнём, машины с нами на борту вырвались на один из центральных проспектов и куда-то поехали. Сержант - механик-водитель жутко матерился:
-Твою мать! Карты выдали какие-то допотопные: мелкие, ни улиц, ни ориентиров... Мужики, едем - не знаю куда... Где наших увидим, там и остановимся. По дороге я всех забрать не могу, на лишних остановках нас спалят, и поэтому не просите меня никого подбирать...
Действительно, пока мы ехали километра полтора или два, из дворов на звук машины выбегали по два-три обезумевших от страха солдата и махали нам, но машины не останавливались. Получалось, что каждый выживал - как мог. Единого командования я не наблюдал. По одному из указателей я понял, что мы подъезжаем в район железнодорожного вокзала. Вдруг прямо у нас на пути встал майор и два солдата. Майор поднял руку. Одна нога у него поверх брюк была перевязана на бедре грязным бинтом и стянута брючным ремнём.
-Стой! Впереди, ребятки, пути нет. Сожгут вас там за несколько секунд. А вот там, - он показал справа от нас во двор, - скопилось много гражданского населения. Их боевики вытаскивают из подвалов и квартир и расстреливают. Боевиков - около двадцати. Нас осталось пятеро. Двое караулят там за мусорными баками боевиков. Надо людям помочь. И наших погибших надо вытащить. Всем выполнять мои приказы!
Хриплый голос майора не давал возможности сомневаться, что невыполнение его приказа будет иметь очень даже неприятные последствия без долгих разбирательств. Я спросил его с машины:
-Товарищ майор, нужны патроны для СВД (моей снайперской винтовки), - я шлёпнул рукой по винтовке, - Будем снимать издали...
-Нету у меня таких патронов, сержант, - огорчённо ответил майор, - Ах, как нам сейчас снайпер нужен! Ты - как новогодний подарок! Сынок, попрошу трёхэтажный дом от снайперов избавить. Очень даже хороший дом, видишь - угол жёлтый торчит?
Я глянул на дом и кивнул в ответ.
-Буду работать.
-Товарищ майор, - вмешался один из его солдат, там во дворе наш пацан лежит у песочницы... убитый. У него вроде - СВДэшка... Может, и патроны есть...
-Вот и займитесь, Абдуллаев, с сержантом тем снайпером. Нам, ох как нужно их поснимать до темноты, иначе потом будет хреново!..
- Есть, товарищ майор! Пошли, сержант! - кивнул мне Абдуллаев.
Я спрыгнул. Следом за мной с машин спрыгнули и другие солдаты.
-Эй, Абдуллаев, - крикнул я тут же рванувшему в сторону двора солдату, - подожди! У меня есть три патрона. Помогу, чем смогу...
-Догоняй!
Я помчался за ним, на всякий случай, пригибаясь пониже. Из стоящего во дворе, за тремя многоэтажными домами, трехэтажного дома по нам с Абдуллаевым стали стрелять из автомата. Стреляли не прицельно, но мы залегли. Сзади все наши открыли по дому огонь. Выстрелы оттуда прекратились, и мы без остановок вбежали во двор. Краевым зрением я заметил двух наших наблюдателей, прятавшихся за сгоревшими автомобилями. Секунд через десять мы были у песочницы. От нас, видимо, не ожидали такой прыти и наглости. Схватив подсумок у убитого солдата, я почувствовал, что он был полон патронов. Паренёк, наверно, недавно начал служить...