Прихромал Тоцкий Сергей. Я в шутку называл его «товарищ Тоцкий», а он меня в ответ - товарищем Андреевым. Мы с ним подружились. Когда он впервые узнал, что у Авроры завязались отношения с моим однофамильцем, то вздохнул с облегчением, и мне показалось, что даже обрадовался тому, что она себе кого-то нашла. «Она заслужила счастья, товарищ Андреев... Ты помнишь моего бойца Лапина? Сегодня я узнал, что неделю назад он погиб на мине-ловушке. А у Ахтяма пока всё нормально. Ему уже новую кличку ребята дали - Шайтан. Он как заговорённый». Лапина мне было жаль. Хороший парнишка. А за Ахтяма-Башкира-Шайтана я искренне порадовался и попросил Тоцкого через своих однополчан передать ему от меня большущий приветище, на что получил ответ, что привет от меня уже передан в сегодняшнем письме. После ухода товарища Тоцкого мне расхотелось читать письмо от Анюты.
А на следующий день случилось так, что ждали приезда в госпиталь командования из Министерства Обороны России, и в связи с этим всех раненых, лежащих в нашем отделении больше месяца, решили в срочном порядке переодеть в новые больничные комплекты, мол, будет ещё и центральное телевидение. Пока я умывался в туалете, мою курточку и штаны забрали и унесли. Я помчался (и действительно, почти помчался, насколько это было возможно) за моей одеждой, в котором хранилось непрочитанное Анюткино письмо, но поиски не принесли удачи. Я перерыл всю три кучи белья, лежащих на трёх простынях, но письма, к великому своему сожалению и разочарованию, так и не нашёл ни в одной из курточек. У меня аж слёзы навернулись на глаза. Но делать нечего! Не рвать же волосы на голове?.. Обидно. Ругая себя самыми последними словами, я сел писать письмо Витьке Горькову в часть, где объяснил, что случилось. Также написал, что совершенно не успел прочитать письмо от Анюты, и что если возможно, то пусть она напишет мне заново всё тоже самое, что было в первом письме. Ещё я попросил его поблагодарить её за переданную мою парадную форму и за гостинцы. Не забыл и упомянуть, чтобы он заново написал мне свой домашний адрес и телефон.
Глава 22
В среду, двадцать второго февраля 1995 года, после завтрака в госпиталь приехал Заместитель Министра Обороны РФ с целой свитой и кучей телевизионщиков. Нам всем приказали как можно реже выходить курить да по госпиталю бесцельно не шататься с угрозой, что нарушители госпитального режима будут досрочно выписаны либо переведены в другие госпиталя. Начальник отделения заходил ко мне ещё перед завтраком и предупредил, чтобы я никуда не отлучался из палаты, так как Заместителю Министра передана моя награда для вручения её мне, и что награждение будет сниматься телевидением. На завтраке народ надо мной подшучивал: «Звезда телеэкрана». Слава Богу, что награждали не меня одного, а несколько человек, в том числе Трофима Андреева, а то так бы, наверное, и приклеилось за мной это прозвище. Трофим мне потом рассказал, что высказал Заместителю Министра просьбу, чтобы его оставили на военной службе в ВДВ на любой из должностей, и Замминистра пообещал посодействовать в этом вопросе. Один из его помощников сразу же записал данные Трофима, и пообещал, что решат этот вопрос положительно.
Сам процесс моего награждения я помню как в тумане... Сначала прибыли телевизионщики, стали расставлять мощные осветительно-ослепительные лампы, какие-то то ли затенители, то ли отражатели, протягивать из коридора в палату длинные грязные шнуры... Эта суета всех находящихся на излечении в нашей палате как-то придавила... Мы сидели на заправленных кроватях одетыми в новые госпитальные комплекты, как истуканы. Вошёл невысокий Замминистра и ещё два генерала, а также несколько полковников, в том числе и главврач госпиталя. Встав с кровати, я представился, как мне и было сказано перед этим одним из полковников, пришедшем в палату за пять минут до своего руководства и предварительно проколовшим на моей новой курточке-пижаме дырочку для ордена. Вяло пожав мне руку (может, боялся причинить мне боль?), Заместитель Министра вставил в дырочку орден и слегка прикрутил его. «Служу Отечеству!» (служил Отечеству). От волнения я приложил руку к голове. Один полковник из свиты зашипел на меня: «Куда ты руку тянешь к пустой голове?!..» Но замминистра добродушно рассмеялся: