«Москва?.. Это же - почти дома. Да и старики смогут навестить меня разок-другой...» На заданный вопрос главврача я тут же утвердительно кивнул головой, но в горле застрял вопрос, на который ответил сам главврач, не дожидаясь, пока я очухаюсь:
-Вы поедете не один, а в сопровождении одного из наших сотрудников. В «Бурденко» вас переводится четверо человек. Ещё пятеро - в госпиталь имени Вишневского - это в Красногорске. Может, Вы в Вишневского желаете? У нас есть пока возможность переиграть.
-В Бурденко поеду, - хрипло ответил я и прокашлялся: - а когда выезжать?
-Сегодня вечером у вашей команды поезд. Билеты забронированы. Поедете в купейных вагонах, а не в плацкарте. Из отделения никуда не отлучайтесь. Все необходимые медицинские документы и аттестаты будут подготовлены. Они будут находиться у сопровождающего. Так же будут выплачены не полученные Вами деньги. Деньги Вам выдаст Николай Иванович (начальник отделения согласно кивнул головой) Желаю Вам долгой жизни и не терять веру в людей и себя самого!.. До свидания, Евгений Николаевич!.. Так, кто там следующий по списку?
-Старший лейтенант Безруков Владимир Анатольевич.
-Безруков? Это - у которого ноги нету? Вызывайте.
Сразу в своё отделение я не пошёл, так как начальник отделения был ещё на комиссии, а хотел было навестить Трофима, чтобы поделиться новостью, но его на месте не оказалось. Наверное, у Авроры сидит? Но и там его не было. Я быстро объяснил Авроре, что сегодня уезжаю. Она с сожалением покачала головой:
-Да, Женя, я уже знаю - сегодня на планёрке говорили об этом. И твою фамилию называли. Только с госпиталем было неизвестно ещё. А мы с Трофимом десятого числа убываем в Рязань.
С разрешения Авроры я сделал попытку позвонить домой, но в Звенигороде трубку никто не взял. Наверное, куда-то вышли... На всякий случай я оставил ещё раз Авроре свой домашний адрес и телефон - вдруг та бумажка затеряется, как получилось у меня с письмами... В коридоре у лифта мне встретилась Алла Борисовна. От Авроры я уже знал, что за ней всерьёз приударил какой-то прапорщик, и она теперь стала вести себя чуть поспокойней. Мы поздоровались. Я весело сообщил ей, что убываю в Москву. Алла поджала губки:
-Жалко! Ты, Женя, нормальный парень! Мне как раз такие нравятся... Ну что ж, удачи тебе!
-И тебе удачи, Аллочка, и любви до неба!
За мною закрылись двери лифта, и я поехал на этаж к Тоцкому Сергею. С ним мы попрощались наспех, так как его тоже вызвали к главврачу.
-И меня, значит, переводят или выписывают. Я, в общем-то, уже почти здоров. Только рукой сильно махать пока не могу, на подвеске пока надо держать. Я в часть хочу, к своим! Бывай, Женя! Дай Бог, ещё придётся свидеться!
...Трофим пришёл ко мне в палату сразу же после обеда. К этому времени я уже успел не только получить деньги у начальника отделения, но и собрать весь свой нехитрый скарб: парадную форму, фотографию Анюты, блокнот с авторучкой, мыльно-рыльные (туалетные) принадлежности, а также получить на складе новое воинское обмундирование: камуфляж, пара укороченных сапог с портянками (зачем мне - пара обуви? И зачем мне камуфляж? Нет, камуфляж как раз пусть останется - вдруг выступать на сцене пригодиться), бушлат, шапку, зимние трёхпальцевые рукавицы, ремень... А вот левый сапог я оставил на складе - мне он ни к чему. Тут же мне вернули мой вещевой мешок, в котором, в общем-то, ничего ценного и не было, но он мне пригодился сложить вещи. Гора вещей!.. А думал, что порожняком поеду. Один из бойцов помог мне донести вещи до палаты.
Мы по-братски попрощались с Трофимом. Мне было жаль расставаться с ним и Авророй. Хорошая пара из них получится, о чём я ему прямо и сказал, а он расплылся в довольной улыбке. Трофиму я тоже продублировал свой адрес и домашний телефон. Трофим ушёл к Авроре, а я наказал пацанам-однопалатникам, что если вдруг мне придут письма, то чтобы они переслали их на мой домашний адрес. Ребята пообещали. Они знали, что я очень жду письма от своей девушки по имени Анюта - все видели её фотографию и знали мою боязнь показаться ей в искалеченном виде, и сочувствовали мне по этому поводу. А Андрюха Пылаев даже как-то (ещё до получения её письма с гостинцами) хотел мне помочь:
-Жень, а давай я ей письмо напишу и обскажу, как ты переживаешь по этому поводу? Если она нормальная девчонка, то должна понять ситуацию. Ну, во всяком случае, у вас сразу выяснятся отношения.
Я тогда категорически отверг его заманчивое предложение. Не хотелось мне иметь посредников в моих отношениях с Аннушкой.