А если честно, то не мог я открыть своим родным свою больную тайну, что часто с тоской вспоминаю наши отношения с Аннушкой. Эх, если бы не это растреклятое ранение, разлучившее навеки нас!.. У Анютки теперь, скорее всего, своя студенческая весёлая жизнь, мальчики-мажоры-ухажёры, детки богатеньких «новых русских», и я никак не вписываюсь в этот расклад. При этом, я всегда отметал их как вероятных, гипотетических конкурентов, потому что Анюта не из тех, кто покупается на шмотки, безделушки да купюры... Хотя трудности и нужда в нынешние времена ломают многих... «И ладно!.. Удачи тебе, Анна!», - так я отвечал зачастую встававшим передо мной Анютиным глазам чайного цвета. Иногда она на мои «слова» виновато улыбалась, и тут же видение исчезало. Найду ли я вновь такую же девушку, женщину?
В своих умственных диалогах с Анютой я называл себя Джеком Культяпкиным. Такая самоироническая оценка хоть и граничила с горькой правдой бытия, но позволяла мне спокойно относиться к существующему своему положению, а также к тому, почему нам с Анютой не было смысла продолжать взаимоотношения. Что было, то уже прошло, пусть и не заросло быльём. Я всё помню: все наши совместно проведённые часы и минуты. Я до сих пор помню, как ласкал её своими обеими(!) руками. И помню, как пахнет Анютка. Иногда даже по ночам просыпался от столь явного запаха Аннушки, неожиданного врывавшегося в мои сны. Вот это были сны! Как наяву...
Перед майскими праздниками 1996 года я всё-таки приобрёл персональный компьютер и все необходимые для него причиндалы: струйный принтер, колонки, дискеты, компакт-диски с программным обеспечением и даже компьютерный столик с мягким кожаным офисным креслом. И у меня началась совершенно другая жизнь, обогатившаяся знаниями, почерпнутыми из интернета. Я и деда своего пристрастил к интернету, и он уже вполне сносно мог сам зайти в интернет и почитать новости или что-нибудь интересное, до чего он мог докопаться. Иногда он вслух читал бабушке что-нибудь любопытное. А бабуля на следующий день во дворе рассказывала подружкам, что они с дедом узнали нового. Незнакомые с интернетом бабушки-подружки, естественно, ахали и с уважением посматривали на бабу Дуню. А со мной они стали здороваться уже по имени-отчеству, а не так, как раньше: «Здравствуй, Женечка!», «Женька, ты далеко отправился?» и в этом же сюсюкательном духе.
Мою жизнь стало слегка огорчать то, что у меня опять появились прыщики-хотенчики на лбу и щеках, а самые яркие неподходяще подолгу светились на носу. В интернете я прочитал, что у меня это происходит, скорее всего, из-за накопившейся во мне мужской энергии, ищущей выхода. Совет один - найти женщину. Шерше ля фам! Но и протеже бабы Дуни меня совершенно не устраивала. От дедушки я узнал кое-что о ней: очень воспитанная, вяжет себе даже платья и пальто (тут я представил себе её всю шерстяную и улыбнулся), будущего мужа ищет на всю жизнь, допустит его к себе только после свадьбы... Всё бы ничего, да имеется у неё свой устоявшийся взгляд на музыку, который мне не приемлем: она не любит эстраду и попсу, дворовые песни и шансон, рок и другую дребедень. Только - классика! Тут мы с ней во взглядах полностью расходимся, и я решил с ней даже не начинать знакомства. А что касается других женщин - всё должно произойти само собой, а не быть искусственно кем-то подстроено. Потерплю! Какие мои годы!..
Между прочим, Трофим с Авророй, мне кажется, согласны с моим таким убеждением, хотя Трофим как-то глянул (или мне лишь показалось) на меня с некоторым недоумением... Бабушке я, понятное дело, не стал объяснять причину моего нежелания встречаться с этой «милой Милочкой» - внучкой какой-то новой её знакомой, но оставил бабуле неопределённую надежду на возможность когда-нибудь в будущем нашего знакомства. В общем, на женском фронте у меня было полное затишье: с моей стороны ни атак, ни бросков на амбразуру, ни стрельбы глазами. То ли - перемирие, то ли - белый флаг с моей стороны.
...Ещё перед покупкой компа я впервые съездил самостоятельно не просто там в Москву (туда я ездил часто), а в другой областной город - в Рязань (там, на вокзале, меня встречал со своим другом на автомашине Трофим). У Трофима с Авророй родилась дочка - Андреева Варвара. Я же был приглашён в качестве крёстного отца... Мы просидели с Трофимом на кухне полночи. У него, к сожалению, протез оказался не удачным, и я порекомендовал ему съездить в Красногорск в госпиталь Вишневского, и найти Михалыча. Также я дал Трофиму номер его пейджера. Трофим второй раз придирчиво рассматривал мои протезы и изрёк: «Сразу видно - мастер делал! Не то, что у меня - ширпотреб, блин». Первый раз эти же слова я слышал от него почти год назад, когда он приезжал ко мне.