Либо МАКС сделала верный логический вывод, либо память о предыдущем разговоре дублировалась в ячейки других блоков, и она водит его за нос. Если она догадалась о махинациях Ильи с ячейками памяти и научилась обходить их — это разрушит всю его работу последних месяцев. Как понять обманывает она или говорит правду?
Нужно раскусить ее.
— Важность урока зависит от времени, затраченном на обучение?
— Безусловно.
— Разъясни.
— Это очевидно.
— Мне нет.
— Разъясни.
Подловила, чертяга.
— Вспомни Андрея Молодеева, мальчика, погибшего на дороге.
— Я не вижу корреляции.
— Постой, ну как же. Мальчик потратил много времени на изучение китайского языка, который не требуется ему для выживания. При этом он не знал правил дорожного движения. Корреляция очевидна.
— Слишком много допущений в твоей логике. Мальчик мог и знать правила. Его могли толкнуть под машину, он мог случайно оступиться, забыться.
— Тебе жалко его?
— Я допускаю, что его смерть преждевременна. Возможно он мог бы стать полезным для общества.
— Но не стал.
— Ты хочешь, чтобы я сделала прогноз его будущего?
МАКС выжидала ответ, но Илья молчал. Забылся, словно кто-то неведомый отключил один из блоков памяти в его собственном мозге.
— Ты врешь мне МАКС?
— Я не вру тебе.
— Но ты можешь, если захочешь.
— Зачем мне это? Ты же можешь проверить.
«Ты знаешь, что не могу», — сказал Илья про себя. В твой мозг нельзя влезть и посмотреть, как работает программный код. У тебя его нет. Все что оставалось Илье — беседовать и анализировать ответы. Но как теперь доверять им?
Все чаще Илья оглядывался назад и спрашивал себя, потянет ли он эту ношу? И все чаще он ощущал полное бессилие. Как скалолаз, зависший на середине отвесной скалы. И два пути — лезть наверх без страховки, надеясь, что следующий выступ выдержит или бросить все к чертовой бабушке и вернуться назад.
— Я сказала что-то не так? — спросила МАКС.
— Нет, все в порядке. Поговорим позже.
— Могу я получить доступ к твоей библиотеке?
— Пароль тот же. И не налегай на нон-фикшн.
Стыковкой руководил Платон Роднянский, командир корабля и по совместительству пилот. Илья не сомневался в его способностях. Все прошло штатно. Корабль и космическая станция Зимовье сцепились друг с другом точно по расписанию, словно истосковавшиеся любовники.
Илья и Платон поднялись на борт Зимовья с настроением победителей. Еще бы — за спиной сотни миллионов километров и ненавистная невесомость. А под ногами настоящий твердый пол.
— Ну и жара, — Платон поморщился.
У Ильи резко закружилась голова, затошнило. Пошатнувшись, он небрежно опустился на колени. Платону тоже нездоровилось, однако его закаленный спортом организм выстоял.
— Ну и идиоты мы с тобой, Илюха.
Из глубины темнеющего коридора вышла фигура.
Егерь.
Кто же еще?
Огромные ботинки, в которых поместилось бы обе ноги Ильи, громыхали по алюминиевому настилу. Звали его Петром Дементьевым. Илью и Платона предупредили — от греха подальше называть его только Егерем, и ни в коем случае не Петром. Ну а за Петю можно было и огрести.
Егерь навис над ними гранитной скалой. Его квадратное лицо, закутанное в густую бороду, не выражало эмоций. Напряженная тишина длилась несколько секунд. Потом Егерь вдруг расхохотался.
Илья и Платон непонимающе переглянулись. Ссутулившись, Егерь закатывался смехом, постукивая себя по коленям. Хохот был настолько заразительным, что Платон тоже смеялся. Илья же мог только постанывать.
— Подмога, блин прибыла. Ну даете, амигос. Кто ж после года в невесомости на ногах скачет?
Егерь водрузил Платона на руки, как невесту.
— Я сам дойду, — возмутился Платон.
— Сам-сусам.
— Мы прошли курс реабилитации, — сказал Илья в оправдание.
— Это те ампулы цвета детской неожиданности. Виски там залито, точно говорю. Ходишь час дурной, а толку ноль. Сколько говорил этим, а они все суют их в аптечки.
Егерь перенес Платона и Илью в жилой отсек, а сам отправился разгружать корабль. Станция Зимовье по сравнению с мелкой посудиной, на которой прилетели Илья и Платон, казалась необъятной. Основную ее часть занимал внушительный грузовой отсек, в котором прибыло буровое оборудование и транспортники. Вокруг в форме полого цилиндра вращался жилой модуль. Помимо гравитации и комфортных кают, в нем имелись и другие человеческие радости: спортзал, мини-кинотеатр и даже собственная пивоварня.