Мое дыхание учащается, сердце начинает биться еще быстрее. Кажется, сейчас я потеряю сознание. Ну уж нет! Тогда это будет слишком легкая победа для него, а я еще хочу побороться за свою жизнь. Хотя и понимаю, что это бессмысленно.
Тени сгущались, над лесом царили тяжелые тучи, а ветер поднимался все сильнее. И я уже не понимала, от чего трясусь: от холода или страха.
Мерседес и Ланс, недолго думая, рывком кидаются сзади на Дэймона. Хейден уже было хотел прийти на помощь нашему врагу, но уже было поздно. Похоже, Мерседес очень удачно прикусила артерию Дэймона так, что тот больше не совершал ни единого движения. Бездыханная плоть черного волка валялась на поляне, как кусок мяса. Хейден протяжно взвывает, словно в знак скорби.
Я просто не верила тому, что происходило сейчас перед моими глазами. Хейден встал против стаи Рэйуолд. Он встал против меня. И сейчас, когда оборотни убили главного предводителя Лурагу, Далос кинулся ко мне. Оскалив зубы, рыча, он мчался через поляну прямо к моему камню, а меня уже парализовал страх изнутри. Казалось, будто сердце вот-вот остановится. В моем сознании навсегда отпечатался след изображения серого злобного волка, жаждущего убить меня, которого я полюбила.
Хейден остаются считанные метры до меня, как его резко валят на землю. Я узнаю Джереми. Он, в обличии волка, сильно прижимает Хейдена к земле, впиваясь в его шею, но, почему-то не убивая. Далось скулит, что есть мочи, извивается, стараясь скинуть с себя Альфу, но все его попытки тщетны. Джереми силен, важен, смел, а именно поэтому он – Альфа.
Еще пара мгновений, и Джереми слезает с Хейдена. На земле, без сил, без было злости и отваги, лежит Далос, еле-еле дыша. Глаза его чуть приоткрыты, конечности обездвижены, и, если бы он так коротко и прерывисто не дышал, я бы подумала, что он мертв. Только сейчас я ощущаю слезы, которые градом лились из моих глаз. Кажется, сейчас я упаду в обморок. Мое нервное сознание просто не в силах выдержать всего этого, однако я пережила весь кошмар.
Все позади. Дэймон мертв. Его соратники тоже. Однако одна проблема все же осталась – это Хейден. Как можно объяснить его обращение, и что с ним будет теперь. Я не могла мыслить рационально. Кажется, я бы даже не расстроилась, если бы он оказался мертв.
– Нужно отнести его к старейшинам, – произносит Джереми, оглядывая бездвижное тело Далоса. – Они помогут.
– Я отвезу Фиби домой, – говорит Калет. Голос ее звучит устало и измученно. Все они устали настолько, что даже представить себе трудно. – Ей сейчас тоже не помешает покой.
На этом оборотни и решают. Калет бежит к машине Хейдена, следом за ней идет Джереми, неся меня на руках. Я вдруг ощущаю то, что чувствовала к нему раньше. На руках оборотня мне становится спокойнее, а его тепло согревает меня, успокаивая бешенную тряску. Мои глаза слипаются, мне ужасно хочется спать.
Разместив меня на пассажирском сидении, Джереми заботливо пристегивает ремень и выжидающе смотрит на меня, словно подыскивает определенные слова в своей голове.
– Прости меня за все, Фиби, – его голос дрожит, а в глазах начинает блестеть отчаяние. – Ты столько пережила из-за меня, а я даже не находил в себе силы сказать тебе «прости». – В глазах снова становится влажно от его слов. Моя шаткая психика просто не выдержит такое количество напряжения. – Я обещаю, что отныне ты будешь в безопасности. – По выражению лица Джереми кажется, словно ему невыносимо больно говорить все это. – Ты начнешь жить полноценной жизнью. Я верю, что у тебя все будет еще лучше, чем было до всего этого кошмара. – Я уже чувствую, как по щекам начинают литься слезы, и вытираю их рукавом кофты. – Больше ты никогда не увидишь меня. Никогда не увидишь стаю.
Кажется, Джереми тоже разревется сейчас, но лицо его непоколебимо. Лишь глаза выдают истинный его настрой. Ему больно прощаться со мной. И я готова признать, что именно в этот момент вся моя ненависть к оборотням куда-то улетучилась.
– Просто знай, что… – Он запинается. – Я любил тебя, Фиби. Своеобразно, трусливо, но любил. Я боялся признаться в этом самому себе, но сейчас я понимаю это, как никогда раньше. Мне не хватало смелости ни на что, и, Господи, как же сильно я жалею об этом!
Я не в силах остановить свой поток слез. Его слова словно лезвие по моему сердцу. Я не могу вытерпеть это.
– Я боялся, что ты испугаешься, – продолжает Джереми дрожащим голосом. – Боялся, что отвергнешь меня. Какому же человеку захочется существовать среди самых опасных хищников. И я буду винить себя во всем, что случилось с тобой, до конца своих дней. Это будет страшным мучением, ведь живет вервольф долго, но это будет наказание за то, чему я подверг тебя. Прощай, наша храбрая малышка! Я верю, что у тебя все будет хорошо.
С этими слова Джереми захлопывает дверь и на всех парах летит к стае, которая уже подняла Хейдена с земли. Он даже не дал мне ответить ему. В груди неприятно щемит от рвущихся наружу слез, и я не сдерживаю себя. Калет заводит машину.
Все время, пока мы мчим до дома, я не могу успокоиться. Волчица не произносит ни слова, и эта напряженная тишина давит на меня еще сильнее.
Все закончилось, ушло навсегда и больше никогда не повториться. Время подводить итоговую черту.
========== Эпилог ==========
Прошло чуть больше полугода с того момента, как оборотни покинули меня. Я пережила такое сильное эмоциональное потрясение, что снова кое-как пришла в себя. Это невероятное жизненное приключение теперь навсегда останется в моей памяти, и я никакими способами не смогу забыть об этом.
Никогда еще я не чувствовала себя более живой, чем сейчас. Только пережив угрозы для своей жизни, начинаешь понимать, как прекрасно существовать здесь и сейчас.
За окном мягкими хлопьями падал снег, я завороженно наблюдала за каждой снежинкой, гадая, где сейчас бродит стая племени Рэйуолд. От части я даже скучала по ним. Прощальные слова Джереми так и остались без ответа. Я ни раз писала ему письмо, но сложив его в конверт, тут же разрывала пополам. Они оставили меня, и не нужно отныне напоминать о себе.
Хейдена Далоса я больше не видела. Они не успели обжиться в новом доме, как стремительно съехали из него. К лучшему это или нет, я не понимала. Меня страшила одна лишь мысль о том, что я снова могу увидеть его.
Близилось Рождество. В нашей гостиной уже красовалась большая елка, весь дом был украшен гирляндами. Мы ожидали приезд Бриджит на рождественские каникулы. Я так соскучилась по подруге, что просто не могла не позвать ее к нам встретить этот праздник вместе.
– Мисс Грей, давайте попробуем еще раз. Думаю, вы уже отдохнули от утренних попыток, – слышится заботливый голос миссис Джеймс, и я поворачиваюсь к ней с широкой улыбкой.
– Конечно, – отзываюсь я, отвернув коляску от окна.
Миссис Джеймс подает мне ходунки. Я немного мешкаюсь и волнуюсь перед новой попыткой, но врачи настоятельно рекомендовали не терять надежд. Покрепче ухватившись за ходунки, я опираюсь на них и осторожно поднимаюсь из коляски. Пока что, все, что в моих силах – это неподвижно стоять. Ноги все еще отказываются меня слушать.
– Ну же, Фиби. Попробуйте сделать шаг мне навстречу.
Миссис Джеймс так терпеливо и заботливо упражняется со мной, что мне остается лишь гадать, где она берет столько сил, чтобы вынести это мучение. Я делаю неуверенную попытку переставить левую ногу вперед, и, черт возьми, у меня получается! Впервые за месяц попыток у меня получается управляться с моими ногами! Хотя второму шагу сегодня так и не суждено произойти.
На подъездной дорожке слышен хруст гравия и снега вперемешку. Отец, наконец, вернулся с работы. Он получил прибыльный контракт, о котором так долго мечтал, и теперь у него немного больше свободного времени для меня, чем было раньше.
За окном бушует ветер, гоняя по воздуху снежинки, где-то далеко в лесу завывают волки. Хотя, уж я-то знаю, что это за зверь. Какие-то волнения снова происходят в кругу оборотней. Но теперь это никак не касается меня.
The end