— Я рада тебя видеть, Фиби! — Говорит мама. Степень искренности мне определить не удается.
— Взаимно. — Какая бесстыдная ложь.
— Как прошел вчерашний день, милая?
Винченцио начинает приносить обеденные блюда: филе белой рыбы с картофельным пюре и овощным салатом—то, что нужно!
— Э-э-эм, — протягиваю я, мысленно прогоняя свой бесполезный день. — Довольно неплохо.
Думаю, рассказ об оборотнях в лесу и пьяных домогательствах маме не понравится.
— На вечеринке у Хоррхе, наверное, было очень весело? — Ехидно улыбается Тереза, накалывая на вилку кусок огурца.
— Вечеринка? — Недоумевает мама.
Вот же черт!
Я сердито гляжу на “сестру”, словно стараясь испепелить ее взглядом, а она лишь усмехается. Дрянь!
— Да, у парня Бриджит вчера был день рождения. — Я чувствую, как мои щеки заливает краской.
— Ты ведь говорила мне, что больше не будешь посещать подобные мероприятия, —голос мамы становится строже.
Я виновато опускаю глаза в тарелку, желая прямо сейчас провалиться сквозь землю. Да уж, а я ждала гадостей от Терезы чуть позже, а не в самом начале обеда.
— Это была вечеринка по случаю дня рождения, — оправдываюсь я, — меня пригласили, я не могла отказать.
— Еще как могла! — Вмешивает Люк. Ему-то какое дело? — У вас был разговор с Анастейшей на эту тему, почему ты ослушалась?
— Это не ваше дело, — огрызаюсь я, чувствуя невероятное отвращение к супругу матери. Ох, Грей, лучше бы ты осталась дома!
— Перестань так разговаривать, Фиби! — Мама повышает голос. — Эта девчонка оказывает на тебя дурное влияние! Отныне я запрещаю тебе общаться с Бриджит!
Не верю своим ушам!
— И с кем же мне общаться? — Мои нервы не выдерживают.
— Хотя бы со своей сестрой.
Из груди вырывается издевательский смешок.
— С этой девицей меня не может связывать ничего!
— Я бы попросил более уважительно обращаться в адрес моей дочери, — снова встревает Люк. — Скажи спасибо, что я закрыл глаза на то, что ты избила ее в школе, посчитав это вашими личными разборками.
Я не ослышалась? Я еще должна благодарить этого слизняка? Злость внутри меня вот-вот начнет плеваться ядом, отравляя мое сознание.
— Да пошли вы все… — Я рывком вскакиваю из-за стола и ухожу прочь.
И это и есть моя семья? Нет. Семья у меня была, когда мы: мама, папа, я и Тедди выезжали по выходным на природу или проводили вместе вечера у домашнего камина. Но сейчас у меня нет семьи. Родной отец всячески огораживается от меня, брат находится на столько далеко, что я даже не могу нормально побеседовать с ним при встрече, а мать нашла себе нового мужа и дочь. Среди них мне нет места.
Я выбегаю на небольшую террасу и, оперевшись руками на перила, жадно втягиваю воздух, пытаясь проглотить непрошенные слезы. Показывать Люку и его отродью собственную слабость? Да никогда! Вытерев тыльной стороной ладони слезинку, которая все же вырвалась из меня, я туго сглатываю. Успокойся, Фиби! Тебе просто нужно вернутся домой.
— Дорогая, давай поговорим. — Рядом со мной возникает мать, а меня воротит от одного лишь ее вида. Я не хочу ни с кем разговаривать.
— Я уезжаю, — бросаю я и уже было поворачиваюсь к небольшой лестнице, как вдруг мама хватает меня за руку чуть выше локтя.
— Подожди, я хочу поговорить с тобой.
Я поворачиваюсь к ней. На, казалось бы, родном лице лежит печать грусти и отчаяния, но увы я ничем не могу помочь.
— А я нет…
Мой голос срывается на последнем слове. Чувствую, как вот-вот из глаз хлынут слезы, которые я так старательно пытаюсь сдерживать.
— Почему ты так ведешь себя? — Мамин тон наполнен печалью.
— Я не могу вести себя иначе там, где мне не рады, — мотаю головой я, изо всех сил стараясь не разреветься окончательно.
— Это не так…
— Нет, мама, это так! Ни одна наша совместная встреча не проходит бесследно, и я всегда чувствую себя лишней. Вы — что-то совместное…единое целое, а я — сама по себе. И даже не думай отрицать этого.
Ну вот, не сдержалась. По щекам предательскими ручьями начинают катится соленые ручейки моей обиды, которую я испытываю по отношению к родителям. Про меня все забыли, я просто стала никому из них не нужна.
Голубые глаза матери непонимающе смотрят на меня, словно она не осознает того, что больше любви сейчас испытывает к Терезе, нежели ко мне. Да и я бы смогла это понять, если бы меня не заставляли изображать семейную любовь и идиллию!
— Я не понимаю, в чем виновата перед тобой, — произносит мама, а я прыскаю со смеху, но тут же останавливаю себя. Не следует все усугублять.
И здесь мне в голову приходит сумасшедшая мысль, которую я так давно хотела высказать матери, но так и не решалась. Не думаю, что прямо сейчас заявить ей об этом — это хорошая идея, однако мне безумно хочется это сказать. Прямо сейчас!
— Я хочу увидеть отца.
Мой тон тверд и полон уверенности. Я бесстрастно вглядываюсь в лицо мамы, которое исказилось гримасой удивления.
— Прости, — она склоняет голову набок, — что ты сказала?
— Я хочу увидеть своего отца, — все так же уверенно чеканю я.
Печали мамы как ни бывало. Она смотрит на меня с вызовов.
— Он отказался от тебя, если ты забыла это.
Ох, как жаль, что в напоминаниях я не нуждаюсь!
— Однако я все равно хочу его видеть.
Мама делает глубокий успокаивающий вдох и выдох, затем с неким высокомерием заявляет:
— Твой отец теперь — Люк Берн. Больше этот вопрос поднимать не будет!
И с какой это стати мама решила, что наделена такой безграничной властью в моем существовании?
— Счастливо оставаться!
С этими словами я следую к своей машине, даже не обернувшись. Если мама решила, что может указывать, что является мне родственником, а кто нет, то она ошибается. Ни Люк, ни его паршивая дочь никогда не станут мне родными людьми!
***
Оказавшись дома я первым делом села за домашнее задание. Это помогло и немного успокоиться, и отвлечься от тех неприятных эмоций, которые я испытала на так называемом обеде.
Еще совсем чуть-чуть, и я закончу написание эссе по истории и отправлюсь отдыхать. Кстати, нужно еще связать с Бриджит. Может воскресный вечер я как раз проведу с ней, если ее еще не успел перехватить Хоррхе.
Внезапно оживает мой мобильник, и я следую к прикроватному столику, едва не запутавшись в собственных ногах и не собрав лбом все углы в своей комнате. На экране номер не определен, и я сомневаюсь: отвечать на звонок или нет. Ладно, может это что-то срочное:
— Я слушаю.
— Добрый день, могу я услышать Фиби Грей? — Слегка грубоватый мужской голос кажется очень знакомым, но все равно слегка пугает.
— А кто хочет поговорить с ней? — По тону я стараюсь не отставать в строгости и солидности от тона мужчины на другом конце телефонной линии.
— Кристиан Грей, — произносит звонящий, — ее отец…
Комментарий к Глава 3
Дорогие читатели, глава не проверена на ошибки! Если увидите где-то недочеты, укажите в “публичной бете”. И не забывайте, что ваше мнение на счет глав очень вдохновляет меня. Жду вашей критики!
========== Глава 4 ==========
Штат Вирджиния
22 мая. Воскресенье
Меня бросает в дрожь, а сердце начинает биться словно боевой барабан. Рука с телефоном содрогается от мелкой волнительной тряски, я присаживаюсь на край кровати, чтобы не рухнуть на пол.
— Папа? — Мой голос больше напоминает шептание псих-больного, а не приятно удивленного подростка, который так давно хотел поговорить с отцом.
— Девочка моя, наконец-то я сумел дозвониться до тебя, — на выдохе произносит мистер, а я все еще не могу поверить, что разговариваю с папой. — Мне нужно увидеться с тобой.
Сейчас у меня будет инфаркт или еще чего хуже. Сердце скачет словно белка в куче хвороста, и мне никак не удается унять это волнение. Подумать только: от папы так долго не было никаких вестей, и вдруг он уже хочет увидеть меня.