— Это совсем не то, что он сказал, — заверила меня мама, протянув руку, чтобы похлопать меня по ладони. — Он сказал, что сначала тоже сомневался, учитывая, что в прошлом у вас были трения.
Трения?
Можно было бы назвать это и так.
— Но потом, чем больше он об этом думал, — продолжила она, — тем больше понимал, какая это замечательная возможность работать с такой талантливой и увлечённой личностью, как ты.
— Он так сказал? — спросила я недоверчиво.
— Да. И ещё он сказал, что ему нравится идея работать с кем-то, кому он может доверять, потому что считает это самым важным в партнёрстве.
Как иронично, подумала я.
— Я думаю, тебе стоит попробовать, Хлоя, — с энтузиазмом сказала Фрэнни. — Ты потрясающе справляешься с тем, что делаешь здесь, но я знаю, ты всегда хотела бросить себе вызов и сделать что-то большее. Я говорю — вперёд.
— Как это вообще будет работать? — задумалась я. — Мне придётся переехать в Детройт на шесть месяцев? А как насчёт моей работы здесь?
— Ты и Оливер сможете сами договориться о графике, но да, я предполагаю, что тебе придётся провести какое-то время там, — сказал отец. — Что касается твоей работы здесь, твоя мама и Генри найдут тебе замену.
Я задумалась на мгновение. Интуиция подсказывала мне, что это мой шанс. Если я откажусь, то потеряю уважение родителей и возможность по-настоящему заявить о себе здесь. Я буду выглядеть как упрямый подросток или, что ещё хуже, как капризный ребёнок. Но если я соглашусь слишком быстро, я буду казаться слишком покорной, и этот мужской клуб решит, что может раздавить меня в любое время.
Я выпрямилась, убрала волосы за уши и сказала уверенно:
— Я подумаю над предложением после того, как лично услышу, что скажет Оливер. Завтра свяжусь с ним и назначу встречу.
— Это не понадобится, — сказал отец, потянувшись за очередным кусочком хлеба. — Он уже едет сюда. Думаю, приедет около девяти и останется здесь на ночь. Если ты слишком устанешь, чтобы поговорить с ним, можешь встретиться с нами завтра в моём кабинете в восемь.
У меня отвисла челюсть, и я почувствовала, как каток снова прокатывается по мне, горячий и тяжёлый, оставляя меня полностью раздавленной.
Не в первый раз Оливер оставлял меня с таким ощущением.
И не в последний.
3
Оливер
СЕЙЧАС
Боже, как же мне хотелось увидеть её лицо.
Каждый раз, когда я думал о том, насколько злой должна была быть Хлоя, когда её родители рассказали ей о сделке, которую я предложил, — и о том, как они по сути приняли её за неё, — я смеялся вслух.
Мы не общались уже несколько лет, но я мог представить её абсолютно точно. Не только потому, что я иногда, скажем так, «натыкался» на её фотографии в соцсетях, но и потому, что мы знали друг друга с рождения, и я был знаком с каждой её эмоцией.
Злая и раскрасневшаяся, потому что ты отвлёк её и съел печенье с её тарелки.
Упрямая и решительная, когда ты поспорил, что она не сможет бежать так же быстро, как ты (почему она вообще ввязывалась эти споры, я не понимал — я был выше и с более длинными ногами, и обгонял её каждый чёртов раз).
Возмущённая и дерзкая, когда ты называл её трусихой за отказ делать какую-то глупость, на которую ты её подбивал (и она всё равно всегда делала это).
С прищуром и негодованием, когда вас обоих ловили за чем-то глупым и опасным, что было моей идеей, хотя она никогда на меня не жаловалась.
Раскрасневшаяся и задыхающаяся, с полуприкрытыми тёмными глазами, с приоткрытым ртом, когда ты входил в неё, её руки судорожно цеплялись за тебя, а твоё имя было мольбой на её губах...
Чёрт.
Поёрзав на сиденье, я снова сосредоточился на дороге.
Воскресный вечерний путь оказался довольно лёгким. Большинство людей ехало на юг по I-75, возвращаясь домой после отдыха на севере. У нашей семьи есть летний домик в Харбор-Спрингс, но это примерно в двух часах езды от Кловерли, поэтому вместо того, чтобы останавливаться там, я решил принять предложение семьи Сойеров переночевать в одной из гостевых спален их дома.
Сказали ли они ей, что я еду? Я снова начал улыбаться. Дядя Джон сказал, что семья будет ужинать в семь вечера, и именно тогда он упомянет моё предложение. Он пригласил меня присоединиться, но я решил, что будет лучше, если она услышит о сделке, когда меня не будет в комнате. Скорее всего, она бы сразу отказалась просто назло мне, а это не пошло бы на пользу ни ей, ни мне.
Несмотря на то, что она наверняка подумала бы, я делал это для нас обоих. Я знал, как сильно она хотела завод по производству виски, и я мог это устроить — но мне нужна была её помощь.