— Потому что ты лжёшь, Оливер. Всё это время ты мне лгал.
— Нет, не лгал. Я просто… ну, медленно раскрывал правду. И я собирался рассказать тебе про помолвку, но не успел. Клянусь богом, я понятия не имел, что бабушка ждёт, что я сделаю это так быстро.
Моё замешательство начало проясняться.
— Так вот о чём твоя мама говорила – об этом особом случае. Вот почему она пригласила моих родителей. Ты сказал им, что собираешься сделать предложение сегодня?
— Ну, бабушка попросила меня об этом. Знаешь, в качестве подарка на день рождения.
Я покачала головой.
— Это полный бред. Как они могли на это купиться? Мы не разговаривали годами.
Оливер поморщился.
— Ну, они вроде как думают, что мы уже какое-то время встречаемся втайне.
— Что? — Я вскинула руки. — Как мы заставим моих родителей в это поверить? Они видели нас вместе пару дней назад. Я едва могла сидеть рядом с тобой.
— Я знаю. Мы – сама суть отношений любви и ненависти. И мы не хотели, чтобы кто-то знал, пока не были уверены, что это настоящая любовь.
— Прямо сейчас я не чувствую никакой любви, Оливер. Ты лгал. Как бы ты это ни обставлял, голая правда всё равно видна. — Моё горло сжалось. — Ты обещал, что будешь честен и откровенен в дальнейшем, и у тебя была куча шансов сказать всё как есть. У тебя были дни.
Осознание масштабов его обмана разбило моё сердце. Слёзы выступили на глазах и потекли по щекам.
Оливер застонал и взял меня за плечи.
— Хлоя, послушай меня. Я не знал, что между нами что-то произойдёт, и это выбило меня из колеи. Всё, чего я хотел, – это убедить тебя увидеть, какая потрясающая возможность эта ферма. А это был единственный способ получить её вовремя.
— Почему ты просто не попросил своих родителей одолжить тебе деньги?
Его лицо покраснело.
— Потому что. Я не хочу, чтобы они знали, что у меня нет собственных средств. Я никогда не рассказывал им, как спустил все те деньги в Европе. Я не хочу, чтобы кто-то об этом знал.
— Так дело в репутации? Это нелепо, Оливер!
Он выпрямился.
— У меня есть гордость, ладно?
— Нет, не ладно. Мы могли бы взять кредит в банке.
— Если бы мы ждали, пока банк одобрит кредит, мы бы потеряли землю. Нам нужны деньги срочно. Всё, чего я хотел, – это получить эту ферму.
Я покачала головой.
— Чушь. Всё, что ты хотел, – это обмануть меня. Заставить влюбиться в тебя, чтобы я согласилась на твой глупый план, а потом ты бы снова ушёл, как раньше.
— Ты не права, — твёрдо сказал он.
Я не могла говорить. Маленькие кусочки пазла сложились в общую картину, и она оказалась далека от красивой. Неужели я снова оказалась для него дурой? Была ли я просто пешкой в его игре? Заботился ли он обо мне вообще, или я была лишь самым коротким путём к его большому жирному наследству?
— Чёрт, — сказала я, сдерживая рыдания. — Я такая легковерная. Ты всё знал с самого начала. Ты знал, когда обратился к моему отцу в прошлом месяце. Ты знал, когда ехал сюда. Ты знал, что я снова влюблюсь в тебя, и использовал это против меня. Ты сам однажды сказал – я такая чертовски предсказуемая.
— Это неправда! Я не имел понятия, что мы с тобой снова всё начнём, там где остановились.
Я вытерла глаза.
— Ты бы не распознал правду, даже если бы она тебя укусила. И мы не «остановились», Оливер, ты бросил меня. Ты заставил меня поверить, что ты другой в Чикаго, человек, которому я небезразлична, а потом исчез. Ты сделал это тогда и делаешь это сейчас.
— Нет! Хлоя, пожалуйста. Подумай о всех планах, которые мы построили за последние дни. Эта мечта жила в нас так долго, и теперь она на расстоянии вытянутой руки. Я готов сделать всё, что потребуется, чтобы она стала реальностью. А ты?..
Мы услышали шум в коридоре: семья уже двигалась в сторону столовой. Я понимала, что нам придётся выйти к ним, но мне казалось, что меня вот-вот вырвет.
— Мне плохо, Оливер. Что мы должны делать? Выйти туда и притворяться, что влюблены?
— Ну… да, — он опустил руки.
Я покачала головой.
— Не знаю, смогу ли я это сделать.
— Можешь попытаться? Пожалуйста?
— А что потом? Я не собираюсь участвовать в этой нелепой игре под названием «помолвка». Ты меня не любишь. Ты не хочешь на мне жениться. Тебе нужны только деньги.
— Это не так, Хлоя, честное слово. Я люблю тебя, — он попытался обнять меня, но я выставила руки, чтобы его остановить.
— Твои обещания теперь ничего не значат. Ты любишь только себя. Ты всегда любил только себя, — я сделала шаг назад, глубоко вздохнула и постаралась не обращать внимания на его подавленный вид. Он наверняка притворялся.