— Я выйду туда и как-нибудь переживу этот ужин, но на этом всё. Завтра я уеду вместе с родителями, а ты объяснишь своей семье всю правду.
— А как же деньги? А земля? А рожь? А наша мечта?
Я с трудом сдержала слёзы, но выпрямилась и ответила:
— Моё самоуважение важнее. Ты найдёшь другой способ достать деньги. Я выхожу из игры.
Я резко развернулась и толкнула качающуюся дверь, молясь о том, чтобы хватило сил продержаться ближайшие полтора часа.
Перед ужином я быстро поднялась к себе, чтобы привести себя в порядок. Слёзы было не скрыть, но, наверное, немного заплаканное лицо нормально для невесты. Сделав всё, что могла, я спустилась в столовую.
— Вот и она, — мягко произнесла бабушка, когда я вошла.
Оливер уже сидел за столом, накрытым на тринадцать персон, хотя там легко могло поместиться двадцать. Единственное свободное место оказалось между Оливером и Шарлоттой. Я попыталась натянуть улыбку на лицо, когда подошла к своему стулу.
— Извините за ожидание.
— Всё в порядке, — Оливер вскочил, чтобы отодвинуть мне стул.
Всегда джентльмен. Всё часть его игры.
Я села и позволила ему пододвинуть стул ближе к столу. Затаив дыхание, я старалась не смотреть в его сторону, чтобы случайно не уловить его запах. Мне казалось, что если это случится, я расплачусь. Я также избегала смотреть на свою левую руку, где сверкающее кольцо служило напоминанием о том, какая я была дура.
Тут же мои родители захотели узнать, как мы сумели скрыть наши отношения. За салатом «Уолдорф» я попыталась объяснить, радуясь тем театральным летним лагерям, куда родители отправляли меня в детстве, чтобы я направляла свою энергию в безопасное русло.
— Это было сложно, — сказала я. — Мы редко виделись, и я даже не знала, что он разговаривал с папой о моих планах по открытию производства виски.
— Я люблю держать её в тонусе, — добавил Оливер.
— А я люблю напоминать ему, что не стоит принимать за данность, что я соглашусь с каждым его словом, — бросила я в ответ.
Дядя Соупи расхохотался.
— Они уже звучат как старая женатая пара, не правда ли? Кажется, ты нашёл себе ровню, Оливер.
— Думаю, что так, пап, — заметил Оливер, мельком взглянув на меня.
Я попыталась убрать убийственный взгляд с лица.
Это было непросто.
За ужином, состоящим из лобстера, кукурузы, зелёной фасоли и свежего хлеба, мне удалось отвечать на все вопросы с, как я надеялась, убедительной лёгкостью, смеяться над шутками Оливера, сказать о нём пару приятных слов и даже несколько раз посмотреть на него с обожанием. Пусть я и не была такой талантливой актрисой, как он, но к тому моменту, как мы доели торт и мороженое, я была уверена, что никто не заподозрил, что наша помолвка – всего лишь обман. Даже бабушка выдержала весь ужин, всё время добродушно улыбаясь в нашу сторону.
Еда была восхитительной, но я едва притронулась к ней. Всё, о чём я могла думать, – это о том, как мы лжём всем, кого любим, ради денег.
Когда с десертными тарелками было покончено, Лиза отвела мальчиков наверх спать, бабушка ушла в свою комнату, а остальные взрослые направились в гостиную, чтобы поиграть в карты. Я пошла за ними, но задерживаться там не хотелось.
— Как насчёт партии в бридж или юкер, Хлоя? — спросил Оливер.
— Нет, спасибо. На самом деле, я себя неважно чувствую. Думаю, пойду спать. Спасибо за ужин, тётя Нелл. Всё было очень вкусно.
— На здоровье, дорогая. Отдыхай, — тётя поцеловала меня в щёку. — Может, завтра, пока мужчины будут на гольфе, мы с твоей мамой посидим и поговорим о планах на свадьбу?
— О, давайте! — откликнулась моя мама из-за карточного стола. — Не могу поверить, что теперь у меня две дочери, которых нужно выдать замуж!
— Может, тебе не стоит уходить на пенсию в этом году, Джон, — подшутил дядя Соупи. — С двумя свадьбами придётся раскошелиться.
Мой отец тяжело вздохнул.
— Похоже, мне придётся продать ферму.
— Не волнуйся, пап, — заверила я его. — Всё будет в порядке. Спокойной ночи, всем.
— Я пойду с тобой, — сказал Оливер, направляясь за мной к выходу из комнаты.
Я хотела возразить, но сдержалась, пока мы поднимались по лестнице.
— Тебе не обязательно сопровождать меня. Я не выдам твой секрет. Оставлю это удовольствие тебе, когда я уеду.
— Хлоя, пожалуйста. Мы можем ещё поговорить об этом? — прошептал он, когда мы шли по коридору.
— Нет.
— Этот разговор стал для тебя шоком, я понимаю. Но разве твой терапевт не говорил тебе обдумывать всё, прежде чем действовать опрометчиво?
Я остановилась, чтобы посмотреть на него с полным неверием.