— У Оливера сложные отношения с правдой, — сказала я с горечью. — Он обращается к ней только тогда, когда ему это удобно.
— Ты права.
— И он всю жизнь это сходило ему с рук!
— В этом можно винить его мать, — сказала бабушка с сухим смешком. — Я люблю свою дочь, но, Господи Боже, как она его избаловала.
Я невольно рассмеялась.
— Ещё бы.
— А уж очарования у него столько, что хоть отбавляй.
— Согласна, — покачала я головой. — Не знаю, что в нём такого, но он всегда достаёт меня до глубины души. Даже когда я знаю, что он играет не по правилам, я…
— Не можешь удержаться, чтобы не сыграть с ним? — подмигнула бабушка. — Я прекрасно понимаю, о чём ты. Я сама была замужем за таким. Им всем нужна сильная женщина, чтобы держать их в узде.
Я кивнула.
— Точно.
— Знаешь, все думают, что я старомодна и упряма, и, может, это так, но я по-своему феминистка. И, честно говоря, я считаю, что ты права, отправив Оливера к чёрту. Как он мог предположить, что сможет выставить тебя своей невестой и обмануть меня в придачу? — Она цокнула языком. — Вот осёл так осёл.
От её слов я засмеялась.
— Согласна.
— Вопрос в том, — продолжила она, — что нам с ним делать? Как ты думаешь, его затея с русской рожью – это чушь или настоящее дело?
— Думаю, настоящее, — честно сказала я. — Он действительно на что-то наткнулся.
— Значит, ты думаешь, я должна дать ему деньги?
Я моргнула, услышав её. Она серьёзно спрашивает меня, стоит ли давать Оливеру миллион долларов?
— Не уверена, что могу ответить на этот вопрос.
— Ещё как можешь. Будь уверенной. Доверься своему чутью. Если бы это были твои деньги, ты бы купила эту землю?
— Да, я бы купила, — сказала я. — Оливер всё исследовал. У него есть талант, опыт, и он понимает рынок. Да, он совершал ошибки в прошлом, — я замялась, не желая говорить слишком много.
Бабушка махнула рукой.
— О, я всё знаю про то, как он прожёг свои деньги в Европе, этот дурак.
— Вы знаете?
Она постучала пальцем по виску.
— Девяносто лет. Помнишь?
Я рассмеялась.
— Точно. Ну, как я и сказала, он делал ошибки, а эта история с фиктивной помолвкой – вообще худшая его идея. Но он знает, что делает. Если он сможет купить эту землю, то добьётся всего, чего хочет, в этом я не сомневаюсь.
— С тобой или без тебя?
Я задумалась.
— Не знаю. Когда он предложил мне стать его партнёром, я чувствовала, что он действительно нуждается во мне, но… я не уверена, что он говорил это искренне.
— О, думаю, говорил, — сказала она. — Я слышала, как он рассказывал о тебе вчера вечером. И видела, как он смотрит на тебя. Это была не игра. Но позволь спросить тебя вот о чём. — Бабушка посмотрела на меня с задумчивым выражением. — Если бы у него были деньги на эту землю, ты бы всё равно согласилась с ним работать?
Глаза у меня наполнились слезами, и я покачала головой.
— Думаю, нет, — прошептала я, чувствуя, как перехватывает горло.
— Потому что ты ему не доверяешь?
— Да, и… потому что я его люблю, — выдохнула я, не в силах произнести это громче.
Она кивнула один раз.
— Ну, ты дала мне пищу для размышлений. Оставлю тебя теперь, пойду вздремну.
Она поднялась с такой лёгкостью, что я даже задумалась, не для вида ли у неё эта трость.
Бабушка была, что называется, кремень.
Уже у двери она обернулась.
— Ты будешь на ужине?
— Да. Я хотела уехать сегодня, но мама отказалась. Она ничего не знает… — я запнулась.
— И что ты собираешься с этим делать?
— Я сказала Оливеру, что продолжу изображать невесту, пока мы здесь, но что он должен будет всё рассказать вам после моего отъезда.
— Это очень щедро с твоей стороны. Больше, чем он заслуживает.
Я пожала плечами, чувствуя, как снова сжимается горло.
— Знаю, — вздохнула она. — Он осёл, конечно, но это осёл, которого ты любишь. Увидимся вечером.
Она закрыла за собой дверь, и я снова осталась одна.
Я легла обратно, но покоя мне не было. Мысли путались, чувства терзали. Наконец, сдавшись, я вытащила телефон из сумки и позвонила Эйприл.
— Привет, Хлоя, — ответила Эйприл.
— Привет. Ты занята?
— Не особо. Сейчас как раз тот самый послеобеденный затишок. Что случилось?
Я простонала и плюхнулась на спину.
— Даже не знаю, с чего начать.
Она рассмеялась.
— С начала?
— Это слишком далеко – с самого дня моего рождения. Всё из-за этого чертового Оливера.