— Можно мне? — как школьник в классе, поднял вверх руку Валерий Венедиктов. — И, не ожидая разрешения, обрушился на своего начальника группы. — Так нельзя, Павел. Есть и другие аналогичные показания.
— Домыслы. Поползли слухи: кто-то где-то будто бы видел двух мужчин и одну женщину.
— Не домыслы. Ответь на два вопроса.
— Отвечу.
— Известно ведь, что при «прозвоне», когда преступников видели, они больше в этом доме краж не совершали?
— Разумеется, известно. Дальше что?
— Ты знаешь, что по поручению Алексея Михайловича мы с Петром мобилизовали дружинников и за два дня обошли все дома от Рижского до ВДНХ?
— И из нескольких сотен опросов обнаружили семь случаев, когда в квартиры действительно звонили по ошибке. Товарищ майор, ты и Петя считаете это за подтверждение версии о группе. Я же полагаю обратное — преступник, назовем его условно Главарь, и рассчитывал на совпадение, что мы пойдем по ложному следу. На самом же деле, я в этом убежден, Главаря никто не видел.
— Не могли же действительно люди так единодушно говорить неправду? Почему ты считаешь заслуживающим внимания только те откровения, что исходят от тебя?
— Не кипятись, Валерий. А почему не предположить, что свидетели заблуждались? Добросовестно заблуждались. Они выдавали желаемое за действительное потому, что им очень хотелось участвовать в разоблачении преступников. Таким образом, вольно или невольно, но они создавали искаженное представление о положении вещей, толкали нас на ложный след.
— Отдадим кесарю кесарево. Ваши рассуждения, Павел Иванович, и более страстные и куда лучше логически выстроены. И я это говорю не потому, что готовлю себе «отдушнику» на случай, если вы окажетесь правы.
Полковник оглядел подчиненных, ожидающих его решения. Неторопливо поднял кверху и несколько раз пригладил белые пряди — еще не подобрал, видимо, нужных слов, чтобы поточнее выразить мысль.
— И мне представляется, — продолжал он, — что весьма похоже все это на действия хитрого, дальновидного одиночки-волка, за плечами которого столько ловушек и капканов, что он учен-переучен. Но мы с вами, Павел Иванович, в своих предположениях опираемся не на факты, а лишь на умозрительные построения. Что же касается версии о группе, то пусть некоторые, но мы имеем тут реальные основания для действий. На что же нам ориентир держать? Скажите сами.
— Я уже сказал.
— Степан Порфирьевич! А мой второй вопрос. Можно, я его все же задам Павлу? — не унимался Валерка Венедиктов.
— Для того и собрались.
— Скажи, Павел: преступники преимущественно брали женские вещи?
— И кофточки брали шерстяные. Плащи-болонья и мужские и женские. А костюмы — мужские. Но и джерси не брезговали.
— Но преимущественно женские?
— Не считал. Но не думаю.
— А я считал. Больше всего именно женские.
— Ну и что? Просто они дефицитнее.
— Но можно считать, что выбор определяла женщина?
— Очень шаткий довод.
— Шаткий, но довод, — снова вступил майор Вазин. — А как оцените случай на Звездном бульваре?
— Как анекдотический, не более.
— Даже так? Анекдотический? Интересно. Значит, мы целую неделю зря изучаем этот дом?
— О чем речь? Я что-то не в курсе.
— Вы нездоровы еще были, товарищ полковник. Я сам распорядился.
— И напрасно, Алексей Михайлович. Напрасно распорядились, — тоже стал накаляться Павел. — Представляете, Степан Порфирьевич, одному гражданину показалось, что он уже поймал воров, о которых говорит вся Москва. И он сам, никого не предупредив, вздумал следить за «ворами». Сел за ними в троллейбус. Испуганные такой настойчивостью, двое мужчин и женщина вышли вскоре и скрылись в арке большого корпуса, который находится напротив монумента «Космос». А мы клюнули на крючок и ищем там, в этом огромном корпусе, неизвестно кого и неизвестно зачем.
— Нетерпимость, Павел Иванович, никого не красит. Нам уже приходилось с вами говорить на эту тему. И здесь, я полагаю, майор Вазин действовал верно. Любая зацепка при том недостатке реальных фактов, который мы пока испытываем, заслуживает проверки. Тем более что наш опыт показывает — такие преступления, как правило, совершаются именно группами, а не одиночками.