– Сы-о, – завопил Томми.
– Да, милый, – пробормотала Бри, игнорируя многозначительные взгляды Патрика, – очень сыро.
– Пить! – потребовал Томми и, немного подумав, словно экспериментируя с новым словом в своем лексиконе, добавил: – Дай!
Бри улыбнулась.
– По-моему, с тебя сегодня достаточно воды, милый. – Она взяла ребенка у Патрика и вышла из ванной.
– Дай кофету! – просил Томми неделю спустя.
Он сидел между Бри и Патриком и смотрел диснеевский мультик.
– Дай! – повторил он и подергал Патрика за рукав. – Дай!
Патрик поудобней устроился на диване и усадил Томми к себе на колени. Бри примостилась в уголке.
– Сегодня ты уже съел много конфет, малыш, – ласково сказала она, глядя, как Томми доверчиво положил головку на плечо Патрику.
С тех пор как на День Всех Святых Патрик нарядился в Оскара-Ворчуна и так же нарядил Томми, между ними установилась полная идиллия. Только теперь Томми без конца просил конфет, одолевая родителей.
Томми одарил Бри быстрой снисходительной улыбкой и снова повернулся к Патрику.
– Дай, па! – жалобно пропищал он. – Дай кофету, па!
Па.
Слово замерло в воздухе, и Патрик взглянул на Бри округлившимися глазами.
– Он… назвал меня… «па»… – Голос Патрика задрожал, а у Бри на глаза навернулись слезы.
– Да, – ответила она, – он только что назвал тебя «па».
– Па! – восторженно повторил Патрик и сгреб Томми в объятия. – Он знает, что я его отец!
Осознав, что он сделал что-то, что всех очень порадовало, Томми принялся повторять слово «па» снова и снова.
– Да, я действительно твой папа, – гордо произнес Патрик и поцеловал сына в лоб.
– Кофету, – хихикнул Томми и обнял Патрика за шею.
Патрик покосился на Бри и, удостоверившись, что она не смотрит, воровато оглядевшись по сторонам, потянулся за очередной конфетой.
– Я все видела, – с улыбкой сказала Бри, когда, довольно причмокивая, Томми засунул карамельку в рот.
– Нет, не видела, – усмехнулся Патрик.
– Нет, видела. Ты его балуешь, Патрик Салливан!
– Что правда, то правда, – согласился Патрик и запихнул себе в рот конфету, – но ничего не могу с собой поделать.
Бри покачала головой.
– Вы оба испортите себе зубы, и мне придется вести вас к дантисту, – предупредила она.
Патрик и Томми переглянулись. Бри хотела было убрать кулек с конфетами подальше; но как только Томми увидел, что она посягает на его собственность, он протянул к ней крохотные ручонки и завопил:
– Мое!
– Надо делиться, я тоже хочу конфетку, – сказала Бри, взяла себе одну и вернула кулек на место.
Томми с подозрением глянул на нее и немного успокоился.
– Ты приучаешь его к жадности, – недовольно отметила Бри.
– Милый, – ласково сказал Патрик, – мама тоже человек, и ей иногда хочется сладкого. Давай угостим ее?
Бри снова покачала головой. Эти двое были как близнецы. А Патрик… Патрик вел себя будто большой ребенок.
– Ты подрываешь мой авторитет, но все равно, спасибо, что вы так расщедрились!
Томми крякнул и вопросительно посмотрел на отца.
– Обиделась, – заключил Патрик, – надо дать ей еще одну конфетку.
– Шут гороховый! – буркнула Бри.
Патрик протянул ей конфету.
– Ты же не любишь лакрицу.
– Не люблю, – Бри взяла конфету, – зато ты очень любишь.
– Твоя мама взяла нашу конфету, – сказал Патрик, глядя на Томми, слишком занятого происходящим на экране.
– Ябеда! – фыркнула Бри, наслаждаясь установившейся между ними атмосферой.
– Ма – кофету? – сообразил Томми. Подпрыгнув на месте, он потянулся к Бри и привлек ее к Патрику. – Па! Па! – потребовал он.
Бри решила, что сын хочет, чтобы она поцеловала его, и с радостью повиновалась, но Томми не угомонился.
– Па! Па! – заверещал он, недовольный тем, что его не понимают.
– Слышала, что сказал ребенок? – шепнул Патрик. – Теперь не отвертишься.
У нее не было шансов избежать неизбежного.
Этот поцелуй показался ей еще более сладким, чем тот, первый. То ли из-за лакрицы, то ли из-за того, что именно об этом она мечтала весь месяц.
Мысли спутались. Она инстинктивно придвинулась к Патрику и почувствовала, как его рука коснулась ее щеки. Это их влечение друг к другу, блаженство, которое они испытывали от прикосновений… Бри вдруг охватило чувство какого-то сумасшедшего счастья. В воздухе витал запах лакрицы, детского лосьона и еще чего-то, давно забытого и до боли знакомого. Это был аромат любви.
– Мне, мне! – вмешался Томми.
Патрик нехотя оторвался от Бри.
– Негодяй! – прошептала она.
– За это ты меня и любишь! – отозвался он, довольный тем, что удалось застать ее врасплох.
Бри остолбенела. Что он сказал? Впрочем, то, что ее непреодолимо влекло к нему, отрицать было бессмысленно. Это одновременно и пугало, и завораживало ее. Она много думала, пытаясь представить, что произойдет, если она поддастся искушению и ответит на чувства Патрика. Только вот какие у него чувства? Был ли он влюблен или просто флиртовал? Вдруг она доверится ему, а он, наигравшись, бросит ее, как надоевшую вещь? Вряд ли такой мужчина, как Патрик, захочет связать себя долговременными обязательствами.
И все же она была рада, что увлеклась им. Он кажется вполне искренним, а иногда она ловит на себе его взгляд, полный обожания и восхищения. Он нежен и предупредителен, он чудесный отец. Чего еще желать? Черт возьми, почему бы и нет? Похоже, он от всей души желает сблизиться с ней.
– Есе, па!
– В любое время, малыш! – Патрик покрыл личико Томми ласковыми поцелуями.
Томми крепко прижался к нему, свернулся калачиком и через несколько мгновений смежил веки. Патрик посмотрел на Бри.
– Кажется, заснул. Пожалуй, я отнесу его в кроватку.
– Да, а я пока приберусь немного.
– Пошли, счастье мое. – Патрик медленно встал и неторопливо направился в комнату Томми. Бри проводила его долгим влюбленным взглядом.
– Петь, па! – сквозь сон пробормотал Томми.
Бри улыбнулась. Она знала, что сейчас Патрик будет ходить по комнате, напевать колыбельную и раскачивать Томми, пока тот окончательно не уснет. «Господи! – запаниковала она. – Кажется, я люблю этого человека!»
Этого не должно быть.
В конце ноября грянула зима. Температура резко упала, начались снегопады. Близился День Благодарения. Бри принялась украшать магазин, готовясь к Рождеству. Пришло время нанять помощника – они с Фионой явно не справлялись.
Бри стояла возле прилавка и заворачивала покупку в подарочную бумагу. На улице стремительно сгущались сумерки, сильно похолодало. Три часа назад выпало столько снега, что машины еле передвигались по улицам, а дворники не покладая рук расчищали тротуары.
Обычно Бри любила это время. Она любила сидеть у окна с чашкой горячего шоколада и наблюдать, как преображается все вокруг. Хорошо, что утром она одела Томми в новенький теплый комбинезон. Сейчас Патрик, наверное, забирает его из художественной школы. Что бы она делала, если бы не Патрик…
– Готовитесь ко Дню Благодарения? – спросила миссис Коул, одна из постоянных покупательниц.
– Стараемся, – улыбнулась Бри.
У нее было еще два дня, чтобы украсить магазин.
– Тяжело работать и содержать семью. – Миссис Коул прищурилась.
– А что делать? – лаконично ответила Бри. – Держите вашу покупку.
Как только за миссис Коул закрылась дверь, Бри направилась к себе в кабинет, достала из шкафчика аспирин и приняла сразу несколько таблеток, запив их холодным кофе. Звякнул колокольчик над входной дверью, она услышала смех Томми.
– Мы вернулись! – объявил Патрик.
Томми бросился к матери. Комбинезон был весь в снегу.
– Ма-ма! – В кулачке он сжимал букетик замерзших маргариток. – Тебе, ма! Тебе!