Ждал я знахарку недолго, но за это время весь извёлся. Одежду-то старую и вонючую одевать не хотелось, а другой и не было. Крутился и так, и эдак, а ничего в голову не приходило. А ведь не ровён час, из соседей кто заявится, а тут я по избе голышом шастаю, словно полюбовник молодой. Ага, молодой, борода чуть не до пуза свисает и седая совсем. Что ж делать-то? Раздавшийся скрип двери меня чуть заикой не сделал. К счастью, это Маланья вернулась.
– Молодец ты, Дед Макар, что одеваться-то не стал, а то я ведь забыла предупредить. Ложись на полати, сейчас я тебя пользовать буду.
– В каком смысле пользовать? – невольно вырвалось у меня.
– В смысле лечить, пользу тебе приносить, а ты в каком смысле подумал? – хитро прищурилась знахарка. Не дождавшись моего ответа, она улыбнулась. – Стоек ты дед Макар, стоек. Уж сколько я рук поотбивала охальникам всяким. Нельзя же женщине с кем попало путаться, а знахарке так или иначе приходится иметь дело с голыми мужиками. А ты, даже несмотря на охоту, руки распускать не стал. Молодец, – сказала знахарка и с серьёзным видом кивнула, впрочем, тут же смазала всю серьёзность навязываемой ситуации лукавой улыбкой, – Хотя почувствовать себя желанной даже древним старцем, ох и лестно для женской сути!
Меня отчего-то бросило в жар, запоздало выскочила табличка:
Внимание! Получен дополнительный вариант награды: навык «Сопротивление соблазну». Получено одно очко развития. Текущий уровень развития 2/25.
После бани залезть на печные полати мне оказалось на удивление легко, я даже сам удивился. Откуда-то из-за печи донёсся голос Маланьи:
– На живот ложись, – внезапно она оказалась совсем рядом и протянула мне кружку, – И на-ка вот зелье выпей, оно расслабиться поможет, а после и поворожу немножко.
Пришлось перевернуться под настойчивым взглядом юной знахарки, после чего выпить протянутую мне кружку с каким-то пахнущим травами настоем. Хотя куда уж больше расслабляться, чем после бани, я просто не понимал. Знахарка опять куда-то пропала, а тело моё слушаться меня потихоньку перестало. Что странно, мысли были ясными, а шевелиться не мог совершенно: ни рукой, ни ногой, ни одним пальцем, даже веками хлопнуть не мог.
– Дед Макар, ты не переживай, всё хорошо будет, – поспешила успокоить меня вернувшаяся знахарка, – Я только глазки тебе закрою, чтоб у тебя глаза не пересыхали, а то ты сейчас даже моргнуть не сможешь, – девушка своей тёплой мягкой рукой смежила мне веки, и продолжила объяснять, – Сейчас мы будем выгонять из тебя всю накопившуюся дрянь, а потом и память восстановим. Восстанавливать память – это дело непростое, но возможное, тут главное знать, как к этому подступиться. Моя бабка знала и меня научила. Для начала мы тебя разомнём, – оповестила меня девушка о своих намерениях и принялась за массаж.
Тем временем меня немного поправили, видно неправильно как-то лежал, и полили какой-то жидкостью, скорее всего, маслом. После этого Маланья стала активно меня растирать своими нежными и неожиданно сильными руками, а после и мять начала, поначалу было неприятно и даже больно, но потихоньку стало становиться легче, и я уже едва не засыпал. Меня перевернули на спину. Ох, ты ж, неудобно-то как! Это ж я всем своим хозяйством сейчас перед девчушкой сверкаю. А она, знай себе, старается, растирает меня, трёт, мнёт. Голый, да перед девчонкой молодой совсем, но это бы ещё ничего, это уже было, а вот то, что она меня ещё и щупает, и мнёт вовсю… Ядрёна кочерыжка, а я ещё и пошевелиться не могу, чтоб прикрыться, значит. Что ж за издевательство-то? Хотя приятно, очень приятно, тут не поспоришь…
Проснулся от резкого хлопка в ладоши. Веки открыл сам, не пришлось просить о помощи. Хм, какое-то смутное воспоминание вертится по этому поводу, даже не воспоминание, а тень от него. Вертится, но наружу так и не выходит, зараза. Зато подняться сам я уже не смог.
– Вставай, дед Макар, чего разлёгся-то, или ты меня активно пытаешься соблазнить, демонстрируя себя во всей красе? – ох и остра же девка на язык, тяжко придётся мужу её, терпеть этакую язву. Девушка помогла мне подняться, что-то после её массажа меня совсем разморило, шевелиться удавалось с большим трудом. Девушка же продолжала говорить, – Подразмяла я тебя немножко, иголочки тоже свою работу сделали, теперь их вынуть надо.
Сильные, хоть и девичьи, руки меня приподняли, и я с ужасом увидел, что всё моё тело превратилось в подушечку для булавок. Я больше походил на ежа или дикобраза, нежели на человека. Всё мое тело было истыкано иглами. За что ж меня так-то? Я даже не сразу расслышал, что говорит Маланья.