Однако он медлил, видя, как в ужасе вопит детёныш, а мать укутывает его своим плащом, убегая от наступающего огненного вала. Она обернулась через плечо и заметила его. Шерман видел через телескопический прицел, как её глаза расширяются от ужаса, уши, похожие на собачьи, прижимаются к черепу и она ещё крепче прижимает к себе детёныша.
Он знал, что ему приходилось раньше убивать мелконских самок и детенышей. Когда полк бригады Динохром высаживается на планете, «попутный ущерб» обычно весьма значителен. На Ютаке он составил не менее двух миллиардов жителей. Шерман разряжал свой «Хеллбор» в мелконские города, зная, что мелконцы делают то же самое с городами людей.
Но сейчас, впервые за сорок восемь лет службы, в его прицеле оказались мелконская самка и ее детеныши.
Война — это ад, подумал он, и тут сигнал тревоги поступил от выпущенного им зонда, как раз перед тем, как энергетический луч уничтожил его.
Но в последнюю микросекунду своего существования зонд успел указать расположение уничтожившего его противника.
Хотя он знал, что согласно букве закона мелконские самки и детёныши рассматриваются как «личный состав», он нашёл оправдание в необходимости заняться активным врагом и отвёл пусковую установку, одновременно махнув в сторону источника луча ракетный залп.
— Хороший выстрел, Джамак, теперь пора двигаться, — сказал Драк.
Джамак обернулся через плечо к Драку и ухмыльнулся:
— Как в старые дни, мой командир!
Драк покачал головой. В старые дни он командовал тысячами, а не одним потрепанным и устаревшим разведывательным танком.
— Двигай отсюда! — закричал Дулт.— В нас стреляют!
Джамак вывел машину из пещеры и рванулся в лес, обходя деревья, мечтая о настоящей боевой единице типа людских Боло, которым не надо объезжать деревья.
Как бы читая его мысли, Драк понимал, почему ругается Джамак. Было время, когда он командовал легионом механизированных средств, почти не уступающих лучшим человеческим разработкам.
— В этом пучке есть самонаводящиеся,— объявил Дулт, наблюдающий за вражеским огнем.
— Джамак?
— Намёк понял! — И он свернул в лощину, закрытую сверху плотной пеленой деревьев.
Их тряхнуло, когда разрыв снёс холм, у которого они только что находились.
— Липучки еще кружат над нами,— спокойно сказал Дулт. С наружного микрофона они услышали звук двигателей самонаводящихся ракет, кружащих над лесом и ищущих цель, чтобы нырнуть за ней.
— Одна взяла, применяем противодействие!
Дулт сбил пикирующую на них ракету, приготовился сбить вторую, в то время как Джамак вывернул машину изо рва, на полной скорости направляясь в лес.
Ещё один залп загремел близкими разрывами, шрапнель ударила по корпусу машины, вспышка горючей смеси скрыла из виду местность.
Джамак только смеялся, уводя человеческую машину все дальше в лес.
— Твоя очередь, Регар, наставлять их, — прошептал Драк.
Шерман резко отвернул от разрушенной деревни и рванулся через лес, пустив вслед врагу один за другим два залпа. Самонаводящиеся ракеты передавали ему картину местности, и он быстро узнал свою добычу, лёгкую трехместную разведывательную машину типа «Хок». Её вооружение включало лучевую пушку, залповую реактивную установку и, возможно, один ионно-плазменный выстрел типа «Хеллфайер». Было над чем подумать.
Это могло быть опасным. Как оса, эта установка имела только одно жало, но оно могло сорвать гусеницу, срезать башню, а при большом умении и везении даже проникнуть в зарядный погреб и вызвать внутреннюю детонацию. Мелконцы применяли эту тактику с большим успехом на первой стадии Гильгамешской кампании, выведя из строя шестьдесят два процента старого Седьмого, прежде чем была изменена тактическая доктрина и введены передовые отряды схожим образом оборудованных легких машин.
Интересный противник, подумал Шерман, увлечённый охотой. Конечно, на его стороне было подавляющее преимущество в силе, но мелконцы не были новичками. Три его залпа навесного огня не дали результата, они умело сбивали самонаводящиеся ракеты. Шерман запустил зонд-невидимку, развернувший на высоте десяти тысяч ярдов свои прозрачные майларовые крылья. Зонд захватил машину противника, потерял её в зарослях, снова захватил и уверенно вёл через лес.
Истратив четырнадцать процентов боезапаса, Шерман решил приблизиться на расстояние, достаточное для нанесения уверенного поражения.
И в тот же самый момент он понял замысел врага.