По какой-то совершенно неведомой причине я испытываю облегчение от того, что Адам холост. Это осознание заставляет меня еще больше смутиться и запутаться в собственных мыслях. Как все же хорошо, что мне не придётся думать о его жене, представлять её реакцию и тем более опасаться ревности. Ведь мало ли как она бы отреагировала на то, что Адам мне помог, правда? Я боюсь новых сплетен, пересудов и косых взглядов. Мне от них натурально тошно…
Тишина в салоне машины прерывается звонком телефона. Адам коротко извиняется и включает громкую связь, продолжая уверенно удерживать руль двумя руками. А я невольно отмечаю, что в его устах даже извинение звучит органично, а вежливость, как это обычно бывает, совершенно не кажется напускной. Он действительно безупречно воспитан.
Секунду спустя я получаю возможность увидеть Адама Байсарова в деле. А посмотреть там есть на что. Это просто невероятно – то, как четко он формулирует, и насколько хорошо ориентируется в любом вопросе, находящемся в зоне его ответственности. Смотрю на это я во все глаза. Потому что таким я вижу его впервые. Потому что до этого мы вообще не пересекались по рабочим вопросам. Для этого я слишком мелкая сошка. Сейчас же он открывается для меня с самой ожидаемой, казалось бы, но, тем не менее, новой стороны. Адам уверенный, компетентный, спокойный и... я бы сказала, монументальный. Он оперирует фактами, пунктами контрактов и указанными в них сроками с такой непрошибаемой уверенностью, что нет сомнений – этот человек точно знает, о чем говорит.
Я украдкой бросаю взгляд на Байсарова и вдруг замечаю то, на что не обращала внимания раньше. Например, на то, что, когда он внимательно слушает собеседника, на его виске едва заметно пульсирует венка. Что в задумчивости он слегка барабанит указательным пальцем по рулю, выдавая таким образом едва уловимое внутреннее напряжение. И что от него не ускользнет ни одна деталь разговора, хотя его внимание в основном поглощено дорогой. Адам Байсаров – очень ответственный водитель.
От этого наблюдения в груди становится странно тесно, и я торопливо отвожу глаза, чувствуя, как по спине пробегают мурашки.
Камила сидит рядом тихо, погрузившись в разглядывание своих пальчиков и ремня безопасности. Она ведет себя на удивление смирно. Не узнаю свою говорливую непоседу, и это тревожит! Тут совсем не до идиотских мыслей о шефе, совсем! Аккуратно беру дочь за руку, чтобы напомнить – мама рядом. Ками в ответ слегка пожимает мои пальцы. Разглядываю облезший лак на ее ноготках… Смешная! Моя. Бесценная.
Адам заканчивает звонок, и в салоне снова становится тихо.
– Простите, – произносит он, едва заметно улыбаясь уголком рта. – Рабочие моменты.
– Все в порядке. Ты извини, что отвлекла от дел, – тихо парирую я, чувствуя, как снова краснею от одной только мысли, что он заметил мое внимание.
– У вас интересная работа, – вдруг ни с того ни с сего выдаёт Камила, поднимая на Адама свои большие серьёзные глаза. Адам чуть удивлённо переводит взгляд в зеркало заднего вида и смотрит на мою дочь, словно, пока вел беседы, забыл о ее существовании:
– Правда?
– Да. Вы тако-о-ой деловой, – со всей детской непосредственностью сообщает она с томным придыханием.
От этого простодушного комплимента по лицу Адама пробегает едва заметная улыбка. Такая искренняя и мальчишеская, что он на глазах сбрасывает десяток лет, становясь, наконец, похожим на парня, коим и является, судя по паспорту, а не на солидного умудрённого жизнью мужчину.
– Спасибо, – произносит он тепло, а в конце все же не удерживается от шпильки в мой адрес: – Рад, что хоть кто-то оценил мои скилы по достоинству.
Эта короткая фраза вдруг заставляет меня задуматься – почему за ней слышится нечто большее, чем простой ответ ребёнку? Снова поднимаю глаза и ловлю его взгляд в зеркале. Мимолётный, едва уловимый, но от которого уже привычно вспыхивают щёки и всё внутри будто в тугие узлы завязывается. Черте что! И, наверное, хорошо, что я не смотрю в его глаза напрямую. Что между нами все еще зеркальный барьер.
– А что такое скилы? – любопытствует Ками, внимательно разглядывая затылок Адама. Я не могу сдержать улыбки, даже когда закусываю губу – уж очень забавно прозвучал её вопрос.
– Это значит умения, навыки, – поясняет Адам серьёзно, но с лёгкой улыбкой в голосе. – Например, когда человек что-то умеет делать очень хорошо. Вот у тебя, наверное, тоже есть скилы?
– Конечно! Я умею рисовать красками и спать до обеда, – гордо сообщает Ками, явно довольная, что нашла общий язык с таким серьёзным взрослым мужчиной, как Адам. – Но это только на выходных, потому что в другие дни мама будит меня в садик пораньше.