Эрин заглотила все таблетки, присутствующие в его руке. Изумление на лице парня говорило, что он не ожидал такого. Но он снова принял прежнее надменное выражение лица и повернулся с ним с Урису — находящемся в сознании, но не способным уже ни к чему. Зеленые глаза почти не горели жизнью в тот момент, когда Крисс взирал на него свысока. Но, когда за спиной этого идиота, Эрин выплюнула таблетки обратно на ладонь и быстро спрятала в кармане юбки, надежда вернулась к еврею. Быть может, они сумеют преодолеть этот кошмар.
Но…
— Эрин-Эрин, а ты можешь засунуть в свой ротик больше, чем кажется, да? — перешел Виктор на шепот.
Эрин могла поклясться, что ее сердце вот-вот выпрыгнет из груди, как в любовных романах, но, отнюдь, ни в хорошем смысле. Она попятилась назад и только мерзкий голос, такой же громкий «Урису, блять, будет плохо, если что!» и в мыслях, остановил ее от побега. Сейчас у нее были все шансы убежать, но Эрин не могла этого сделать. Крисс знал это. И Стэнли, к сожалению, тоже. Он чудом заставлял себя не перевернуться на другой бок, чтобы не видеть следующее, задуманное Криссом. Реджи оказался возле него. Вид громилы тоже был не жизнерадостным, но и не настолько грустным. Стэн не собирался в нем разбираться, тем более, когда он сгреб его в охапку, как мешок с мусором, не давая никак пошевелиться.
— Хотя, не отвечай, Дример. Это уже ни к чему, — заключил Виктор и, ожидаемо, обрушил на губы Эрин грубый, тошнотный поцелуй. Стэнли забыл о том, что ему трудно шевелиться и забился, как в конвульсиях, в больших руках Реджи. Тот держал его с закрытыми глазами (сука, точно не желая это видеть, но все равно держа его!). Стэн рыпался, извивался, бился за прекращение этого, и издевательские слова Крисса его не остановили. — Охуеть! Вот так ты взбесился, Урис. Открой глаза, Реджи, глянь на это. И на это тоже, — сказал Крисс, разворачивая Дример к себе спиной и прижимаясь так. Он обвел руками обе ее груди, больно сжал их, потом прикоснулся губами к оголенной шее, кусая за нее так, будто собирался прокусить вену. Отстранившись, белобрысый добавил. — Это стоит видеть, Хаггинс. В конце концов, тебе потом тоже перепадет, обещаю.
Реджи все-таки открыл глаза. Он видел, как с дрожащих плеч Эрин на землю упала бежевая шаль. Следом, Крисс рывком разорвал на ней рубашку. Руки парня потянулись к оголившейся груди и нахально общупали ее. Несмотря на маленький размер, Виктор остался доволен ее упругостью. Пальцами он погладил ее соски, потом начал сдавливать их, теребить. Все это в гробовом молчании. Но когда Виктор сомкнул на одном из сосков зубы, а после дернул — как за пуговицу, которую нужно оторвать — крик Эрин разнесся, кажется, по всему лесу. Руки Крисса уже спускались вниз по животу девушки, будто желая прощупать все ее тело. Хаггинс слышал, как стало учащаться его дыхание. Стэнли в его руках продолжал трепыхаться до тех пор, пока Дример не разрыдалась с новой силой. Он не мог больше сдерживаться и, прикрыв глаза и запрокинув голову, промычал так жалостливо, что Реджи повернулся к нему наконец, думая, что он тоже плачет.
— Ну что, Дример? Откуда начнем? Сверху, снизу? — допрашивал Вик, сомкнув одной рукой грудь, а другой то, что было у юной Дример еще меньше. Но парня совсем размеры не смущали. Он обжег горячим шепотом ее ухо. Дример замычала также, как Стэн, но еще громче.
Она старалась отвлечься на что-нибудь приятное. На художества, на книги, на фильмы или мультики, на что-нибудь, что так любила Рина-Мечтательница; которая ни за что бы не оказалась здесь, в такой момент. Русоволосая, сидя дома, могла бы сейчас рисовать что-нибудь красивое или, может, писать стихи. Да, думается, у нее бы хорошо получалось писать стихи, так как она всегда ладила с эмоциями… Она бы написала что-нибудь очень эмоциональное, от чего готова была бы разреветься сама. Стихи…
— Как тебе лучше будет оправдать звание главной бляди всего Дерри? — Вик прошелся ладонями от позвоночника до лопаток, с упорством вылизывая одну из жилок на шее. Стэн все мычал. Стихи, стихи…
Печалью и болью
Щит суки пробит,
Чертова Дример
Плачет навзрыд
Комментарий к Часть 16.1 Вообще, глава должна была быть целой, но тогда она получалась слишком большой. Подсознательно так оттягиваю конец, наверно хых)
====== Часть 16.2 ======
Дример чертыхнулась, когда к ним выскочил синий пикап Майка, ломающий за собой кусты и пронзительными гудками нарушающий мертвую тишину ночного леса. Машина круто развернулась, оставляя полукруг следов на свежей грязи. Стэнли упал на землю. Но Эрин заметила это только тогда, когда осматривала свои целиком окровавленные ноги, хорошо освещаемые фарами пикапа; она развернулась к Урису, чтобы оставить едкий комментарий по этому поводу. Серьезная травма головы и недостаток сил, из-за крови, не перестающей идти, решили сегодняшнюю судьбу Стэна за него. Он отключился. Когда из пикапа выскочили Ричи и Билл, Дример хотелось воскликнуть «Почему меня вечно прерывают на полуслове?!», но их лица, вытянутые в изумлении, прервали ее тогда, когда она еще не начала говорить. Фыркнув, Эрин скрестила руки на груди и легонько пнула спящего Стэнли в бок ногой. В этот же момент она дернулась, вспомнив, что это одно из самых больных его мест. Но попрекать свою недалекость уже не было смысла. Тем более, что парни уже подскочили к ним. Они сосредоточили внимание на Стэне, но Эрин-то знала, что сейчас только она завладела их вниманием. Взгляд Билла, направленный на Уриса, продлился всего пару секунд, а Эрин терпела его долго. Секунд пять — это слишком долго.
Она не открыла глаза, когда Вик вновь ударил ее по лицу. Он со злостью приказывал ей это сделать — на последних словах срывался на крик и, выполни его указание Эрин, она бы увидела, насколько нервным он был только с виду. Можно было предположить, что Вик сам принял добрую десятку своих таблеток, от того его душевное состояние было таким тяжелым. Дример даже в крайней степени эмоциональности не сравнилась бы с ним сейчас. Крисс закончил свои действия, начатые до этого. Он не трогал тело Дример, занимаясь лишь ее лицом. Пощечина-пощечина-пощечина. Она, кажется, не слышала его совсем. Стэнли лежал сзади. Кажется, что он спал. Не пытался бежать даже тогда, когда руки Реджи его отпустили, а сам толстяк отвернулся к дереву, об которое совсем недавно ударился котенок. Как сливочный пирог; но оставляющий после удара не крем, а кровь на сухой древесине. Вик опять ударил ее, и в этот раз уже вернулся к угрозам и оскорблениям. Эрин пошатнулась, едва не упав, когда он на долю секунды отпустил ее, чтобы в следующий момент сжать девичье тело с еще большей силой. Такой, чтобы остались синяки и отвращение, которое не смоется даже сотней папиных гелей для душа, с ароматом морозной свежести. Дример вдруг услышала очередное мычание Стэна и чуть не распахнула таки глаза, чтобы с радостью взглянуть на оклемавшегося еврея. Пару минут назад он потерял сознание. Девушка вовремя вспомнила об этом — еще вспомнила о том, что ничего хорошего в ее жизни никогда не было. Спокойно, Эрин, не паникуй, было бы от чего. Галлюцинации. Просто, галлюцинации.