Глаза в глаза, вдох во вдох, они безмолвно и не подвижно изучали друг друга, пока пространство вокруг сгущалось и сжималось, оставляя их наедине и совершенном вакууме. Совсем потерявшаяся в ощущениях Кира дернулась вперед, желая, видимо, заполучить поцелуй, но Сергей не дался, хотя соблазн бросить затеянную прелюдию уже застилал разум. Мозг откровенно мечтал удалиться в туман и сдаться на власть физиологии, но опыт требовал свое: больше ярких впечатлений и меньше спешки.
— Попроси, — пробормотал Сергей вновь, задевая губами ее губы, отчего и Кира, и он сам вздрагивали, и задыхались. — Попроси, и мы... перейдем... — Наперекор его словам руки уже вовсю стягивали с нее платье, оголяя грудь. Начатый диалог резко потерял смысл.
— Что ты там говорил? — уточнила Кира сипло.
— М?.. — Мысли застилал вязкий, беспроглядный туман. — Забудь, — выдавил Сергей, признавая собственное поражение.
Удержаться и не дотронуться до ее груди, налитой, округлой и небольшой, сияющей белизной на фоне остальной загорелой кожи, было нереально. Сжав обеими ладонями полушария и подушечками больших пальцев поглаживая соски, Сергей поддался вперед, чувствуя, как по губам пробегает вырвавшийся из Киры тихий стон. Через секунду их губы наконец соприкоснулись.
Глава 19
Головокружительный поцелуй заставил Киру потерять всякое терпение. Исчезли последние ориентиры в пространстве; тело, охваченное приливами и отливами мучительно-приятных, то обволакивающе-тягучих волн, то остро-болезненных, раскаленных стрел возбуждения, безоглядно стремилось к утолению особенной, небывало сильной жажды.
Она и Сергей задыхались и хватали ртом сухой воздух в миллисекундных паузах между откровенными поцелуями, но не могли разомкнуть губ полностью. Сознание путалось, перед глазами стояла полупрозрачная пелена. Кира замечала только Сергея. Его черные, не имевшие дна и предела глаза смотрели безотрывно в ответ, забираясь под сердце и разжигая внутри груди неуемное, неукротимое пламя.
Руки — и ее, и его — давно действовали сами по себе, не спрашивая разрешения у тех, кому принадлежали. Беспрерывно оглаживая грудь, бока и живот, забираясь Сергею под пояс брюк кончиками пальцев, Кира чувствовала, что потребность дотронуться, испытать тактильный контакт с ним — настолько близкий, насколько возможно, — словно не поддавалась восполнению.
Ладони пылали, ощущая тепло и гладкость его кожи, в венах вспыхивала кровь, отзывчиво реагируя на любое движение крепких, четко оформленных мышц: очевидно, Сергей очень даже занимался спортом. Кира еще в прошлую совместную ночь, пусть и не слишком осознано, запомнила, каким подтянутым и полным сил было его тело.
Неожиданно, но впечатлилась она не только с эстетической точки зрения, но и с вполне разумной: следившие за собственными внешностью и здоровьем мужчины вызывали уважение. В случае Сергея это уважение крайне быстро перевоплотилось в восхищение. Кира и хотела бы найти в его личности или внешности недостатки, но пока не удавалось. Особенно сейчас, когда он смотрел на нее так, что ритм сердцебиения сбивался, а дыхание замирало, пока внутри в свободном падении с обрыва летели стаи бабочек.
— Ты очень красивый, — шепотом вырвалось у нее, когда выдалась короткая передышка в бесконечном и безумном касании губ к губам.
Темные, почти чернильного цвета волосы, были взъерошены ее руками, и Кира не отказала себе в удовольствии пропустить их сквозь пальцы еще раз. Такой, растрепанный и чуточку потерявший цивилизованный вид, Сергей нравился ей до болезненных спазмов ниже живота и томления во всем теле.
— Ты куда прекраснее, — произнес он огрубевшим голосом, обведя ее хищным, полным обещания взглядом, подолгу останавливаясь на обнаженной, покрасневшей и влажной от ласк груди, на горящих губах, на широко разведенных бедрах, что, застыв в паре сантиметров от центра, уверенно сжимали его руки. — Я столько всего хочу с тобой сделать, — признался он, — что мысли разбегаются.
Кира задрожала, вмиг захваченная неясными, но будоражащими фантазиями.
— Что именно? — Она облизала губы.
— А что бы ты хотела? — задал он вопрос, не отводя глаз от ее рта.
В нынешнем полуобморочном состоянии Кире не удалось выцепить из головы ни единой полностью оформившейся идеи.
— Не знаю... Удиви меня.
На лице Сергея мелькнуло непривычное, будто чуть дикое выражение, но исчезло спустя миг.
— Удивить? Что ж, — он отступил на шаг и, не переставая придерживать Киру за бедра, попросил: — Вставай.
— Ч-что?