Этой особой якобы вежливости с двойным дном Кира за четыре года учебы на юрфаке накушалась на всю жизнь вперед. Так что самоуверенность Сергея ее скорее забавляла — пусть считает, что он очень умный, — тем ей будет проще им манипулировать.
Улыбнувшись, Кира расслабленно расположилась в кресле и кратко ответила:
— Я юрист. А ты?
— Я ресторатор, — вторил Сергей ее недостатку деталей, судя по тону, намеренно. — В какой области права работаешь?
— Уголовное. — Кира с легким вызовом приподняла брови, ожидая типичной реакции по отношению к ее выбору специализации. Сергей, однако, только неопределенно хмыкнул. — Какие рестораны ты открыл? — спросила она. — Они в Москве?
Он кивнул.
— Да, ты наверняка в них даже бывала, — сказал он со странным, непонятным Кире весельем.
— А что, названия — это секретная информация?
Сергей наклонил голову, словно раздумывая, но, ничего не ответив, переключился на вернувшегося к их столу официанта.
Получив свои бокалы, они молча сделали по одному обжигающему глотку.
— Ну и как тебе столь желанный виски? — полюбопытствовал иронично Сергей
Кира пожала плечами.
— Мне нравится, — признала она просто, — но строить из себя специалиста не буду: я ничего в этом не понимаю.
— Я тоже. — Сергей усмехнулся и следом сообщил доверительным тоном: — Это нестрашно.
— Разве? — Кира сощурилась и добавила в голос чуточку присущего ей в обычной жизни сарказма: — Это ты здесь ресторатор.
— Мне достаточно знать, какой виски разбирающиеся люди считают лучшим, — произнес он уверенно, ни капли не смущаясь своей неосведомленности в сфере алкогольных напитков. — Предпочитаю не забивать голову ненужной информацией.
— Понимаю. — Кира еще раз пригубила из своего стакана. — Так что насчет ресторанов, не похвастаешься?
Сергей с загадочной улыбкой отрицательно покачал головой.
— Не сейчас.
Кира посмотрела на него с удивлением:
— Что так?
— Скажем, — он помедлил, подбирая слова, — я не люблю публичность.
— Ладно, — бросила Кира, не скрывая, что не поверила названной причине.
Однако ломать голову над истинными мотивами Сергея не стала: возможно, в Москве не так уж и много рестораторов с его именем — поищет информацию дома, если вдруг не выяснит за сегодняшний вечер. Все-таки интересно будет узнать, не наплел ли он ей с три короба про свой род занятий.
Непроизвольно вздохнув несколько больше необходимого: если держать лицо в период волнения и стресса Кира умела, то властью над физиологическими процессами пока не овладела, — она быстро осушила бокал. Внутри нее все еще что-то мелко дрожало в ужасе от ее внезапной решимости, обернувшейся вполне случившемся знакомством, но постепенно ужас затмевала гордость с легкой примесью самодовольства.
Ей удалось. Подойти. Начать разговор. И даже заинтересовать — некоторые, особые взгляды Сергея не прошли мимо Киры незамеченными. Она понимала, что нравится ему как женщина, и это льстило.
Он не прятал от нее своего интереса, но, удивительно, так было лишь приятнее. Редкий мужчина умел невербально выразить свою симпатию женщине и не скатиться в пошлость.
Под взглядом Сергея Кира не чувствовала себя куском мяса, как зачастую, бывало в ее жизни прежде: некоторые мужчины считали нормой издавать мерзкие звуки и глазеть на нее во все глаза, без слов, но очень красноречиво сообщая о своих желаниях, в которых Кире отводилась роль объекта. Она ненавидела подобные случаи, коих, к сожалению, хватало с излишком; с ее яркой внешностью остаться незамеченной на улице или в людном месте не получалось.
Забавно, что в детские годы Кира выслушала сотни речей о том, что «женихи будут за ней бегать толпами». Никто ей не сообщил, что «женихами» станут только самые пошлые и невоспитанные поедставители мужского пола. Скромным и вежливым парням, как выяснилось много позже, Кира казалась чересчур уверенной и требующей себе соответствия со стороны партнера. Ее ровесники предпочитали девушек попроще, а она не терпела избегающих трудностей слабаков.
Невольно Кира задумалась о том, что Марго действительно права: Сергей тот, кто ей нужен. Она чувствовала странную, иррациональную с ним близость, как будто в чем-то, пока неведомом, они были схожи. Как будто Кира уже знала, как именно построит с ним общение и добьется своего.
Глава 3
— Сколько тебе лет? — Очередной бесцеремонный вопрос вернул ее в действительность.
— Двадцать пять, — солгала Кира без всякого сомнения.
Она опасалась, что иначе на фоне юного возраста померкнут и ее ум, и зрелость, и независимость. Возможно, большинство ее ровесниц и правда еще нуждались в снисходительности так называемых «старших», но Кира этого не переносила. Особенно со стороны мужчин.