— Да! — недовольно отвечает.
Освободившись от его объятий, я жадно глотаю ртом воздух. Это как вынырнуть из горячего темного омута.
Опасливо кошусь на мужичину — он что-то слушает, проводит пятерней во время разговора по черным густым волосам. Багиров отвернут, но теперь на меня смотрит его дракон своими красными глазами-рубинами.
Я думаю о том, чтобы сбежать. Сейчас. Или он больше никогда не выпустит меня из своих хищных лап, пока не получит свое.
Собравшись с духом, я прилагаю все усилия, чтобы заставить свое обезволенное тело пошевелиться. Стиснув зубы, резко откатываюсь и подскакиваю на ноги. Колени подгибаются, но все равно бросаюсь к двери, следуя инстинкту самосохранения.
Мне страшно, что Кот вернет меня в кровать.
Распахиваю незапертую дверь и лишь на пороге мельком оглядываюсь.
Со спущенными брюками Багиров бежать за мной не собирался, но сейчас смотрит на меня так испепеляюще, будто хочет выжечь в моем лице сквозную дыру, и от этого волосы на моем затылке встают дыбом. Я никогда не смогу забыть этот его взгляд.
Взвизгнув, выбегаю из номера.
Лечу по лестнице, не чувствуя ног. Пробегаю мимо ресепшн на улицу. Уже совсем стемнело. Ночь. Бегу по улице, пока совсем не выбиваюсь из сил. Прячусь в каком-то дворе, запоздало понимая, что я без трусов и без обуви.
Губы горят от долгих поцелуев, между ног еще тлеет остывающее возбуждение, а на коже… Ох, такое чувство, что Багиров до сих меня трогает. Везде.
Хочу зарыдать, завыть, пожалеть себя за наивность, но слез нет. Вместо души тихая пустошь. Не понимаю, что со мной творится.
Да, я сбежала. Я далеко. Но как будто какая-то неосязаемая часть меня осталась рядом с ним.
Глава 10
Багиров
Ключ в замке моей квартиры поворачивается с обычным щелчком.
Вхожу в просторный холл с полированным гранитным полом и глубокими оттенками серого на стенах. Привычно бросаю ключи на полку, а когда разворачиваюсь, вижу освещенную огнями ночного города Эмилию, словно тень застывшую у панорамного окна.
Стройная, загорелая, в черном кружевном пеньюаре на голом теле, который больше похож на паутину, чем на одежду. Тонкая талия, пышная грудь и изнуренная в спортивном зале задница предназначены для того, чтобы ублажать меня.
— Привет… — шепчет Эмилия, неуверенно тряхнув темной копной волос.
Неестественно улыбается пухлыми губами, всегда готовыми для поцелуев и минета, пытаясь показать, что все в порядке.
— Откуда ключи? — спросив, отворачиваюсь и прохожу в гостиную.
— Ты же оставил у меня запасной комплект… еще тогда… не помнишь? — опустив взгляд, словно виноватая собака, следует за мной. — Я так скучала, хотела сделать тебе приятный сюрприз.
— Ненавижу сюрпризы. Уходи.
Но Эмилия не двигается с места, взволнованно теребя узел на поясе.
— Пожалуйста, я хочу побыть с тобой. Ты так долго ко мне не приезжал…
— Уходи, — холодно повторяю.
Я не хочу сейчас ее здесь видеть. Слышать. Чувствовать. Ебать. И меня раздражает эта навязчивость.
Смотрю на Эмилию с презрением. Она лишь одна в длинной цепочке женщин, которые хотели бы со мной переспать. Это тешит самолюбие, но ужасно утомляет.
Я сажусь на диван, устало раскинув руки на спинке, и прикрываю глаза, позволяя себе утонуть в комфорте.
Эмилия бесшумно крадется к бару и наливает мне виски. Бросает в бокал лед. Он звенит в бокале от того, что у девушки дрожат руки. Она подходит ко мне.
— Кость… — тихо зовет, а я откидываю голову, ничего не ответив.
Эмилия ставит бокал на низкий столик рядом со мной. Обходит диван и замирает позади меня. Затылком чувствую, как прожигает взглядом, но молчит и прикоснуться не решается.
Я не провоцирую общение, но Эмилия все-таки насмеливается и робко кладет ладони на мои плечи. Не услышав возражения, разминает их все настойчивее и жарче, словно хочет втереться в мое тело, стать частью меня.
Она мечтает о свадьбе. Стать единственной для меня. Но это ее несбыточное желание.
Мне претят ее ласки и близость, потому что все мои мысли остались в отеле, в том номере, где была Валя. Я так хотел вкусить ее невинность, вкус нежности, вкус секса с девственницей.
В ноздрях до сих пор запах роз и мыла — так пахла ее фарфоровая кожа. А на губах застыл ее поцелуй. Она совершенно не умеет целоваться, дрожала вся, сжималась, но в этом было что-то необъяснимо сводящее меня с ума и заставляющее думать о ней.