— Выходи, — говорю тоном, не терпящим возражения. — Я приехал за тобой.
— Простите, но нет.
На мгновенье я подумал, что ослышался. Отказы в моем мире — недопустимое явление. Особенно от женщин.
— Что ты сказала?
— Я не приемлю такие отношения и не могу продать себя за деньги.
Очаровательно. Все мои любовницы всегда соглашались на мои условия, а бабочка не хочет лететь в огонь. Это вводит меня в ступор и вызывает ярость.
— Ты хоть понимаешь кому отказываешь, девочка?
— Понимаю. И я не хочу такой жизни.
Мне кажется, она не в себе.
Глава 14
Валя
Разве можно купить любовь за деньги? Наверное, в мире Багирова все продается и покупается, но его предложение вызвало у меня только горечь.
И он исчез на несколько дней, словно его и не было в моей жизни.
Можно ли мне теперь с облегчением выдохнуть и забыть этого мужчину, как ночной кошмар?
Да.
Вот только он никак не выходит из головы.
Такие мужчины раз и навсегда врезаются в память, вырывают сердца и крадут души.
Впрочем, и в отношениях Ани с Графом не все безоблачно. Где-то он там загулял. Да так, что Аня поставила ему приложение для отслеживая геолокации.
Заканчиваю сервировать столик в ресторане и искоса поглядываю на скучающих девушек. Они бы, не раздумывая согласились на предложение Багирова, сулившего роскошь и возможности.
Сегодня в ресторане снова будет гулять компания, которую, к сожалению, нельзя внести в черный список. Такие люди с легкостью могут перевернуть вверх дном ресторан или вообще его сжечь.
Вика снова вся на нервах.
— Крепись, Беляева, — ободряюще хлопает меня по плечу.
— Вы тоже, Виктория Александровна, — киваю я.
Вскоре ресторан заполняется шумом голосов.
Некоторые рожи я узнаю еще по первому их появлению, и меня тошнит.
Я предупреждаю Аню на всякий случай, потому что этой шайкой заправляет ее Туманов.
Подруга приезжает быстро. Встречаю ее у черного входа, ведущего через кухню.
— А Платон где? — тихонько спрашивает.
— Сидит за столом, пьет.
— О боже! Он точно сведет меня с ума. Как бы мне к нему подобраться поближе?
— Я спрячу тебя за барную стойку, оттуда сможешь подглядывать. А сама буду их обслуживать и смогу услышать разговор. Потом передам тебе.
— Хорошо, но если Платон заметит, что я за ним подглядываю, он явно не обрадуется.
— Не волнуйся, не заметит, — заверяю я.
Наш с подругой план кажется идеальным. Стоя поодаль, я пытаюсь сосредоточиться на столе, сжимая поднос в руках, но…
…тяжелые шаги словно звенят, и я реагирую на вызванную ими вибрацию. Багиров входит в ресторан в числе последних, и кажется, что мир вокруг меня затихает.
Кот заполняет собой все пространство, заставляя других людей стать всего лишь тенью не его фоне.
Мужчина хищно ищет кого-то взглядом, и интуиция подсказывает — меня.
Неожиданно я делаю шаг к нему, будто он магнитная аномалия. У меня учащается дыхание, а волнение калит щеки.
Господи, что я делаю? Нет, мне нельзя с ним встречаться.
Собрав все силы, я бегу к Вике.
— Пожалуйста, не посылайте меня к тому столу! — взмолившись, прошу я.
— Но почему?
— Я не могу… Просто не могу. Если вдруг будут меня спрашивать, скажите, что я не работаю.
Вика думает, что такая реакция у меня после попытки надругательства в вип-комнате, а потому входит в положение и заменяет меня коллегой.
Спешу прочь, прячусь в комнате для персонала. Сажусь на диван, пытаясь унять дрожь. Аня остается снаружи следить за своим Платоном. Поддерживаю подругу только морально.
Но внезапно дверь резко распахивается, и в подсобку вваливается разъяренный Туманов. Грубо затаскивает Аню внутрь, впивается взглядом в меня…
Я испуганно вскакиваю с дивана.
— Ты же не работаешь сегодня, — хмурится он, продолжая смотреть, и подталкивает Аню ко мне. — И как это понимать?
Похоже, наша слежка накрылась медным тазом. Аня мнется. И я должна выручить подругу. Опять.
— Мне стало нехорошо, — пристыжено вру, — вот я и позвала Аню. Извините.
Граф мне не верит. Забирает у Ани телефон и удаляет отслеживающее приложение. Запрещает нам выходить и велит ждать в подсобке — должно быть, еще не определился, что с нами делать. А сам уходит. Снова развлекаться.
Аня вся на нервах, то и дело подходит к двери и подглядывает за Графом, хотя я прошу ее этого не делать. Около часа так и сидим в повешенном состоянии и ждем непонятно чего. Потом Платон ее забирает, а я остаюсь.