— Не трогай Валю! — со слезами на глазах кричит Аня и хочет меня защитить, но Граф удерживает ее.
— Валя… — вторит мое имя Кот, скользя губами по моей щеке, — какая ты вкусная лялька. — Едва ли не падаю в обморок, когда он властно тискает меня за талию, задевает грудь. — Веди себя хорошо, Валечка, а то тебя тоже заберу…
Но на следующий день я пишу заявление в полицию.
Глава 4
Багиров (Кот)
«Как же грустно, Ян, и страшно…» — читаю сообщение от Вали.
Мне не нужно объяснять себе, что происходит. Я понимаю, что со мной, каждой частью своего тела, каждой каплей крови.
Валя врезалась в мою душу, как нож в мясо — сильно, безжалостно и непростительно возбуждающе.
Та ночь, когда я спас ее от толпы ублюдков, стала началом нашей связи, о которой Валя еще не подозревает.
Она выглядела так невинно, беспомощно, что я не мог устоять.
Любовь?
Нет.
Когда-то я был влюблен, но это больно, бессмысленно. Значение любви преувеличено.
Узнать все о Вале мне труда не составило: один приказ — и на следующий день в моем кабинете уже лежала папка со всей подноготной девушки, включая адрес проживания, место учебы и списка нищих родственников, живущих в глуши.
И даже наличие половых партнеров — моя блажь — которых, как оказалось, у нее еще было, судя по последнему ее визиту к гинекологу.
В голове вырисовывался образ непорочного ангела, пока я не перелистнул страницу папки, на которой были скрины ее профиля с сайта знакомств.
Сложив факты — бедность, отсутствие опыта в сексе, сайт, — я подумал, что девчонка может продавать свою девственность. И был готов ее купить.
Это было бы проще во всех смыслах — заплатил, переспал и забыл.
Мне нравится жесткий секс.
Он неотъемлемая часть меня, источник жизненной энергии.
Нравится, когда девушки покорно лежат, мокрые и готовые для предстоящего акта, и преданно соглашаются на все, что я захочу с ними сделать.
Люблю видеть, как они извиваются подо мной, когда вхожу глубоко, не зная милосердия. Как стонут, кричат, умоляют быть нежным, побуждая меня двигаться еще быстрее, жестче, грубее.
И я написал Вале с левого профиля.
Но она молча отправила меня в бан, что несказанно удивило — впервые умение составлять причинно-следственные связи подвело.
Это побудило внимательнее изучить каждую ее фотографию, каждое слово, которое она написала у себя на странице. Девчонка излучала сексуальность и невинность, и я захотел ее.
«Что случилось, Жизнь моя?» — набираю ответ.
Надо же, почти вжился в роль. Завел второй аккаунт, но лицо скрыл, выставив фото, на котором я стою спиной. Продать мне девственность я больше не просил. У нас с Валей завязалось общение.
Она попросила мое фото в анфас… а я ведь сказал, что мне девятнадцать — не хотел спугнуть Валю разницей в возрасте. Отредактировал свое селфи в мобильном фотошопе за пару кликов.
И мне понравилась эта игра.
Маленькая девственница уже моя, но я растягиваю удовольствие, будоража свои нервы и фантазию.
«Я даже не думала, что в наше время все еще есть бандиты! Они украли мою подругу».
Бандиты… Слово-то какое.
Ухмыляюсь.
Я не бандит, девочка. Я гораздо хуже.
«Хочешь, я с ними разберусь?»
Бегущий значок карандаша означает, что Валя пишет ответ, однако меня отвлекает шум по ту сторону рабочего кабинета, и я закрываю приложение.
— Как это занят?! Я должен поговорить с Константином! — по брюзжащему воплю я сразу узнаю Фирсова.
А через пару секунд очкастый худосочный юрист врывается в мой кабинет. Чудеса. Этот спарринг с моей секретаршей сегодня он все-таки осилил. Лицо красное, галстук висит криво, портфель болтается как ненужный довесок.
— Константин, случилось чудовищное недоразумение! — запыхавшись, поправляет очки с толстенными диоптриями, от которых его глаза кажутся блюдцами. — Графа вызвали в отдел! Не хватало еще, чтоб его снова посадили.
Я молча киваю на кресло. Не люблю, когда суетятся.
Но от новости напрягаюсь. Туманов — мой друг. Он только что вышел, больше десяти лет сидел.
— Что случилось?
— Чертова малолетка, подруга Анны, Валентина Беляева написала на него заявление. Нельзя это просто так оставлять! — нервно теребит галстук.
В голове тут же вспыхивает образ Вали.