Может быть, следует подойти к проблеме с другой стороны. Обычно мы полагаем, что появление нового вида живых существ означает прогресс, шаг вперед и вверх по эволюционной лестнице. На самом деле это отнюдь не доказанный постулат, нечто вроде суеверия и нашего желания. Вспомним хотя бы о видах существ с измененным генетическим кодом, многие из них мертворожденные, другие едва доживают до юношеского возраста. Но сохраняются и такие, которые в некоторых отношениях были хуже приспособлены к жизни, чем их родители, но спарились с нормальными партнерами по виду, размножились в большом количестве и вытеснили первоначальный вид. Возможно, что ящеры — равно как и многие другие эволюционные линии — дегенерировали именно так и наконец вымерли. Кстати, теория взрыва космической радиации также предполагает поражение наследственного материала, смерть в результате дегенерации.
Неприятно то, что как раз те виды, которые в силу своего количества и активности стали «хозяевами земли», обнаруживают и благодатную почву для различных отрицательных влияний. Как создание природы, человек подвержен ее правилам и законам, сомнительно, поможет ли человеку его знаменитый разум в борьбе против сил природы. Виды животных, предшествовавшие человеку, тоже, наверное, оборонялись против своей кончины всеми доступными им средствами, и физическими и духовными. Ни умения, ни знания, ни инстинкт, что бы мы под этим ни понимали, не помогли им продлить свой род «навечно».
Исследователи смогли в последние годы найти правдоподобную, а возможно, и истинную разгадку тайны, которая давно волнует умы теологов и философов: тайны происхождения, начала жизни на Земле. За последние 30 лет были проведены простые, много раз проверенные эксперименты, которые в значительной мере открыли завесу над этой тайной.
Классическим, часто цитируемым стал эксперимент, выполненный в 1953 году молодым студентом Чикагского университета Стенли Миллером. Он подверг обработке электрическими разрядами в атмосфере водорода простое соединение углеводорода (CH4) с водой (H2O) и аммиаком (NH3), искры вызывали образование из этого соединения небольших количеств аминокислот, из которых можно составить примитивный белок.
Этот опыт был повторен затем бесчисленными экспериментаторами, результат оказывается верным, а Миллер становится всемирно известным. Между тем ни его эксперимент не был новым, ни его результат поразительным. Если бы Миллер полистал страницы журнала «Труды немецкого химического общества» за 1913 год, он нашел бы там статью немецкого химика Вальтера Лёба, работавшего в химическом отделении больницы имени Вирхова. Лёб подверг действию электрических разрядов сочетание аммиака, воды и углекислого газа (CO2) и утверждал, что получил аминокислоту гликокол. Более того, Лёб дополнительно наблюдал образование сахара и формальдегида, который, по современным представлениям, есть решающее соединение, необходимое для возникновения жизни!
Маленький химик из берлинской больницы был забыт. К чести его нужно отметить, что он не забыл упомянуть С. М. Лозанича и М. Ц. Иовишича из тогдашней королевской Сербской академии наук в Белграде. Именно они первые в начале 1897 года сделали попытку обработать исходные материалы в «потоке искр» и обратили внимание на биохимические аспекты реакции. Пусть эти строки напомнят человечеству о приоритете трех ученых. Они задавались вопросом не о происхождении жизни, а лишь о биохимических процессах в живых организмах, в противном случае их осудили бы как еретиков, высмеяли, да и вообще вряд ли нашелся бы издатель, который опубликовал подобную работу. Имелось еще одно затруднение. Все три исследователя могли относительно удовлетворительно ответить на вопрос, что же они получили в ходе эксперимента, но тонкой аппаратуры химического анализа тогда не было, а ведь доказывается только то, что можно измерить, и границы научному прогрессу задают не мысль и воображение, а измерительная аппаратура. В наши дни считают, что исследовать можно только то, что поддается измерениям. Не смекалка исследователя, не логика его размышлений, не деньги и не недостатки в планировании исследований (как можно запланировать обнаружить то, о чем ничего не известно?), а возможности измерения задают тон техническому прогрессу. Конечно, новые идеи чрезвычайно важны, они создают фундамент познаний, но направление исследований определяется возможностями измерений.
Предположение о том, что основные химические кирпичики, необходимые для построения живых клеток, могли возникнуть в еще мертвом примитивном мире, без вмешательства создателя, пусть несколько поздно, но получило подтверждение. А вот другое предположение, согласно которому такие «кирпичики» и продукты их реакций, даже если они «случайно» возникнут, должны немедленно разрушиться и исчезнуть, оказалось ошибочным. Исследователи с удивлением констатировали, что и такие сложные молекулярные структуры, как гемоглобин и хлорофилл, сохраняются в геологических слоях миллионы, а их остатки даже миллиарды лет.