Онемевшие пальцы тянут язычок молнии внизу, открывая взору черные боксеры. Я раскрываю кармашек и сглатываю, когда крупный, увитый сеткой вен член выныривает прямо возле моего лица.
— Я очень расстроен, отец, но сам застрял на дороге. Жду помощи, которая должна прибыть прямо сейчас. Да, прямо сейчас.
Не надо больше намеков, я все понимаю.
Открываю рот, чтобы выполнить свою часть сделки. Сделки, которая обеспечит меня защитой, а в будущем возможно и свободой.
Ну все, теперь точно до завтра)) Не забудьте поставить лайк, если история вас заинтересовала)
****
Глава 4
Минет, это ведь так просто. Взять в рот мужскую плоть и сосать как конфету, но сейчас у меня ощущение, что этот минет судьбоносный, как бы высокпарно это не звучало. Словно я стою на тонкой грани между прошлым и будущем. Прошлым, где я боролась и будущим, где я сдалась.
Но черт, если уж сдаваться, то только в объятия такому мужчине, у которого даже член не выглядит смешно и нелепо. Наоборот, он словно меч, готовый к бою, осталось только отполировать.
Во рту скрывается гладкая, темно-розовая головка.
Я сразу чувствую на языке посторонний, незнакомый, солоноватый вкус.
Я не дергаюсь, смыкая губы на тугой плоти.
Нос заполняет терпкий, острый запах мужчины, с тонкими нотами цитрусовой мяты. Я невольно поднимаю глаза.
Сама не понимаю, зачем.
Он смотрит. Внимательно, напряжённо. Тяжело, словно что — то в уме просчитывает. При этом продолжая разговаривать с отцом.
Отключается только, когда втягиваю член чуть глубже, не позволяя себе разжать губы. Не позволяя себе передумать. Последний шаг перед прыжком в пропасть разврата, откуда не будет возврата к исходной точке.
— Помощь подоспела, я отключаюсь.
Слышу краем уха, как в трубку, что — то еще возмущенно говорит Романов-старший, но гораздо громче биение собственного сердца.
Я так привыкла сосать резиновые члены, что живой кажется, чем — то нереальным, словно живым существом, которое дрожит у меня во рту.
Не знаю все ли ему нравится, но судя по тому, как Андрей втянул носом воздух, все в порядке.
Он старается не показывать, но я вижу, как его взгляд из равнодушного меняется, наливается, как ртуть в градуснике, под влиянием высокой температуры. Похотью. Голодом. Жаждой. Ртуть плещется на дне его глазного яблока, сворачивая тугой ядовитый узел желания и у меня в животе. Я усаживаюсь удобнее, поджимая колени под себя. Свожу бедра, между которыми протекает влага.
Прохожусь по члену языком. Сверху до самого основания. Невероятное наслаждение наблюдать, как меняется расслабленное лицо Андрея. Наблюдать, как с каждой секундой он теряет вид приличного человека, превращаясь в зверя. Можно даже подумать, что это именно я на него так влияю. Что я впервые в своей жизни имею над кем — то или чем — то власть. Пусть лишь на секунду. Но я хочу в это верить.
Мне страшно. По коже от его шумных выдохов, сквозь стиснутые зубы, разносятся мурашки.
Он такой красивый. Не смазливый как девчонка, наоборот. Есть в нем что— то дикое, хищное. Пусть он это прячет под строгими костюмами и бородой. Какое у него тело? Такое же твердое, как член? Или он толстеет, приближаясь к формам отца?
Расслабленные руки приходят в движение, накрывая мою голову, стискивая растрепанные волосы в кулаках.
Сжимаюсь всем телом, при этом расслабляя горло. И вовремя. Потому что именно в этот момент Андрей давит мне на затылок, вынуждая захватить член глубже.
Дышу усиленно носом, чувствуя, как из глаз текут слёзы, но не рвотного рефлекса нет. Андрей раскрывает глаза, продолжая держать член глубоко внутри меня. Отстраняет, словно испугавшись, облизывая губы.
— Часто сосешь?
— Не такое, — откашливаюсь, смотря на влажный от моей слюны член. Таким он выглядит еще более пугающим, таким мне снова хочется взять его в рот.
Живот крутит от возбуждения, чего точно не помню, когда тренировалась на резине.
Иногда я себя удовлетворяла, но еще никогда мне не хотелось потрогать себя как в этот раз.
Не жду приглашения, касаюсь кончиком языка головки, обвожу по кругу и снова член в рот беру. Сразу и глубоко. Работая головой энергично, пока не чувствую внутри пульсацию. Хочу уже отстраниться, но Андрей держит мою голову, пока горло не заполняет сладковато— солоноватая субстанция.
— Глотай, все глотай. Блядь, — он отталкивает меня, словно я грязная. Снимает пиджак и мне кидает. — Ладно. Прикрой срам.