Но в этот момент мужик стягивает с себя рыбацкую куртку и затем, прямо без какого-либо перехода и подготовки для моих натруженных нервов, через голову - толстый свитер крупной вязки вместе с футболкой…
И из моей груди вместо уместных возражений вырывается совершенно неуместный сип… А глаза наверняка распахиваются так, что даже представлять это смешно и жутко…
А все потому, что внезапный стриптиз — это не всегда пошло. Особенно, если стриптизер… такой…
Мужик передо мной огромен. Реально огромен. Нереально широк в плечах, мускулист до такой степени, что хочется потрогать и выяснить, не сон ли это. Волосат. Грудь вся в волосах, и на животе волосы. И ниже спускаются, за ремень рыбацких штанов уходят… И нет, это не отвращает. Наоборот… Очень даже наоборот…
Я настолько ошеломлена, что забываю закрыть рот и придать лицу сколько-нибудь осмысленное выражение, которое выдавало бы во мне носительницу интеллекта, а не тупую самку, увидевшую подходящего для спаривания самца.
Сказать по-прежнему ничего не получается, слабое сипение, которое способно издавать сейчас мое горло, вообще ни на что не похоже.
А мужик, отбросив в сторону одежду, тянется ко мне своими здоровенными ручищами, настойчиво снимая с плеч шубку, заодно с бретелями платья.
И буквально через секунду я лежу перед ним обнаженная по пояс!
С торчащей неприлично грудью!
И с глупым-глупым выражением лица!
Ох…
Может, не стоило так круто сразу нырять в “неправильно”? Может, надо было постепенно? Ну… там, начать с ношения фривольного белья под строгой одеждой? Или с оставления едких комментов на странице соцсети босса… Под анонимным ником, естественно… Я нарушительница, а не ебанутая все же…
Хотя… Если глядеть на ситуацию со стороны, то все относительно… И спорно…
Мужик, между тем, радостно выдохнув, словно увиденное ему очень даже нравится, кладет обе здоровенные ладони на мою грудь, как-то очень опытно прищипывая соски, и я невольно выгибаюсь, вцепляюсь в широченные запястья, непонятно, с какими намерениями: то ли остановить хочу, то ли, наоборот…
Мужик мою неопределенность легко устраняет, склоняет в сторону определенности, подтягивая к себе прямо по дивану и наклоняясь к губам.
Я покорно раскрываю рот для поцелуя и зажмуриваюсь… Все неправильно… Но так сладко…
Он целует сладко, он держит сладко, он раздевает тоже сладко!
Рычит что-то тихим, воркующим голосом, словно успокаивает, настраивает на правильный, нужный лад, и эти звуки отдаются во мне, резонируют, словно я — не человек, а инструмент, скрипка, гитара, короче, что-то из струнных, и теперь он грамотно настраивает меня для своей игры…
Мне хорошо, очень хорошо, так, как, наверно, никогда и ни с кем не было. Растерянность, ощущение неправильности ситуаиции, все растворяется в животном восторге тела, в радости предвкушения. Потому что если он так трогает, то как же тогда тра… То есть, любит?
Это же должно быть что-то нереальное?
Уже по одним этим мыслям, бешено мечущимся в голове, становится понятно, до какой степени я не в себе, до какой степени ошарашена и растеряна.
И возбуждена.
И мой спасенный мужик этим вовсю пользуется, умело распаляя еще сильнее, делая беспомощное перед его властью тело еще более послушным, податливым.
Он что-то бормочет все время, между поцелуями, легкими будоражащими укусами, ласками, и я радуюсь эгоистично каждому его одобрительному слову, горячему несдержанному дыханию, понимая, что причина этому я. Так приятно быть причиной чьего-то безумия… Это подкупает…
Под ним мне неожиданно хорошо, правильно так, надежно. Вроде, и понимаю, что сильный, что незнакомый, что, если захочет чего-то… жуткого, то не смогу сопротивляться, теперь уже нет… Но в то же время есть какое-то внутреннее понимание, что не захочет… А если захочет, то и я захочу…
Мои ноги, все еще в проклятых сапогах, оказываются наверху, удобно умостившись на широченных плечах.
Мужик копошится внизу, что-то снимая, что-то доставая, рвет зубами конвертик презерватива, погружая меня этими простыми, животными приготовлениями в ощущение лихорадочной дрожи, возбуждения.
Я не могу ничего говорить, только наблюдаю за этим безумными от превкушения глазами.
Вниз не смотрю, что-то страшно. Это слишком даже для меня…
Не его глаз диких вполне хватает, что все по полной программе ощутить, осознать. Принять.
Он делает последнее движение рукой, натягивая защиту, и в следующее мгновение опять набрасывается на мои губы, голодно и довольно.